Луи Жаколио - Собрание сочинений. В 4-х т. Т.4. Пожиратели огня

— Совместно с вами, мой милый Оливье, — поправил его канадец, — позвольте вам представить: граф Лорагю д'Антрэг, мой компаньон и лучший из моих друзей!

Пожав друг другу руки, все направились в столовую, где их ожидала закуска. В дверях столовой Дик заметил слугу, посланного им в деревню нагарнуков; он подозвал его к себе и спросил:

— Ну, что? Где Виллиго?

— Его никто не видел со вчерашнего вечера, ни его, ни Коанука! — был ответ.

— Хорошо, не уходи, ты мне скоро понадобишься!

Между тем, пока провозглашались тосты, чокались и перекидывались дружескими словами, под общий говор и смех Джонатан Спайерс не переставал наблюдать за молодым графом, мысленно обдумывая план овладеть им теперь же, разделаться таким образом со своим обязательством по отношению к Ивановичу и вернуть себе полную свободу действий.

От одного из служащих на телеграфе, проведенном между Франс-Стэшеном и Мельбурном, Красный Капитан узнал, что отношения между Англией и Соединенными Штатами обострились, и внушительный английский флот крейсирует в Ла-Манше, ожидая предписания выйти в Атлантический океан. У Красного Капитана явилась мысль уничтожить этот флот с помощью своего «Ремэмбера» и двух его спутников, управление которыми он собирался поручить Дэвису и Ивановичу.

Какая громкая реклама! Какое удовлетворение его честолюбия, когда во всех газетах, европейских и американских, будет сказано: «Американец Джонатан Спайерс, прозванный Красным Капитаном, уничтожил английский флот с помощью своей воздушной флотилии, состоящей из усовершенствованных аэропланов его собственной конструкции!»

Но с этим надо было спешить; быть может, уже теперь дипломатические отношения между обеими нациями были порваны; известие об этом ожидалось с часа на час.

Из-за отсутствия дорог и регулярной почты все крупные землевладельцы Центральной Австралии на общий счет провели к себе телеграф, благодаря которому ежедневно получали важнейшие известия из австралийских портов, Европы и Америки, биржевые новости из Сиднея и Мельбурна, словом, все, что было важно и необходимо жителям Центральной Австралии.

Известие о натянутых взаимоотношений Англии и Америки совершенно изменило планы Красного Капитана. Он жалел теперь о потерянном времени и спешил захватить и доставить молодого графа в Петербург.

— Всякий план чем проще, тем лучше, — рассуждал капитан, — в этот же вечер, когда все будут заняты фейерверком, я отправлюсь на «Лебедь», вернусь на «Ремэмбер», поднимусь на поверхность и оставлю его с раскрытым верхним люком, под прикрытием прибрежных кустов и лиан, в нескольких шагах от набережной. Мне будет вовсе не трудно заманить молодого графа в пылу разговора к этим прибрежным кустам, где я спрячу пять своих матросов. Они набросятся на графа и стащат его в открытое отверстие «Ремэмбера», даже на глазах его друзей, которые не успеют вступиться за него. «Ремэмбер» сейчас же канет под воду, а через несколько метров взовьется под облака и направится в Европу. Но для всего этого необходимо заручиться полным доверием молодого графа; приучить его к себе и склонить под вечер на маленькую прогулку вдоль набережной.

Вскоре капитан убедился, что молодой граф легко поддается его настояниям и ничто не помешает исполнению его плана. Оливье был крайне предупредителен и внимателен к нему, и, даже отвлекаясь на короткое время из-за своих обязанностей хозяина от капитана, тотчас же спешил к нему извиниться.

— Ах, пожалуйста, — успокаивал его Джонатан Спайерс, — я вполне понимаю ваши хозяйские обязанности и отнюдь не претендую на внимание. Мне хотелось только попросить вас об одном: я слышал, что здесь сегодня должно состояться большое туземное празднество, и мне хотелось бы во время него оставаться подле вас, так как вы могли бы дать мне кое-какие разъяснения местных обрядов и обычаев.

— О, с большим удовольствием! Но, к сожалению, я в данном отношении почти такой же новичок, как и вы, так как впервые присутствую на празднестве огня!

— А-а… наконец-то! — воскликнул Дик. — Вот и Виллиго с Коануком!

— Кто такой Виллиго? — спросил гость.

— Виллиго — один из главных вождей племени нагарнуков, это — неразлучный друг и товарищ моего друга Дика, а Коанук — молодой воин того же племени, его родственник и бессменный адъютант! — отвечал Оливье.

В этот момент Виллиго торжественно вошел в комнату в сопровождении своего молодого друга. Их вид произвел на Джонатана Спайерса сильное впечатление, особенно их пестрая и яркая татуировка на едва прикрытом теле, а также высоко зачесанные волосы, убранные пучками перьев. Величественный и грозный Виллиго нимало не походил на тех туземцев, каких видел здесь до сих пор Красный Капитан. А его пленник, тощий и слабенький нагарнук, не мог дать ему настоящего представления о своем племени.