Кеннет Робсон - Док Сэвидж. Выпуск первый

В центре этих белых облаков виднелось темное пятно.

Оно быстро металось вверх и вниз, примерно так, как двигается паук по паутине. Но, в отличие от паука, оно издавало оглушительный рев.

В остальном сравнение было совершенно точным. Самолет, который прятался высоко в облаках над Флоридой, не только был похож на паука, но и его намерение было таким же: он выслеживал жертву.

Пассажиры самолета вели тихий разговор.

— Они должны вскоре появиться, — сказал один хриплым гортанным голосом. Густые кустистые брови скрывали маленькие глазки на сердитом лице.

— Вот еще! Им вообще нельзя было позволять покидать Нью-Йорк. Соединенные Штаты слишком снисходительны к Доку Сэвиджу, — сказал другой.

Его пальцы теребили концы маленьких нафабренных усов. Он выразительно пожал плечами.

Третий человек, находившийся в кабине, отвернулся от иллюминатора.

— Что сообщают? — спросил он.

Он говорил вялым, безжизненным, невыразительным голосом, но этот голос произвел удивительную перемену в поведении двух его спутников.

— Один момент, Вождь, — возбужденно сказал тот, что был покрупнее. Его неприветливое лицо выражало усердие.

— Позвольте мне доложить, Вождь! — воскликнул его меньший спутник. Кончики его усов подпрыгивали.

— Я только что отошел от радиоприемника! — громко сказал первый.

— Я могу ответить на ваши вопросы! — выпалил второй.

— Тише, Луи. Спокойнее, Генри. — Мужчина, которого называли Вождем, не повысил голоса. Он оставался вялым и безжизненным. Внезапно наступила тишина. Луи и Генри тотчас замолкли.

Вождь медленно переводил взгляд с одного на другого.

Что-то злобное было в этом взгляде.

Его лицо было таким же безжизненным, как и голос.

Только глаза казались живыми. Нос, щеки, губы, подбородок не были некрасивы, но они были совсем лишены выразительности. Щеки были румяные, губы — розовые.

Но эти краски казались искусственными.

Создавалось впечатление, что он пользовался румянами и губной помадой. Такое лицо могло принадлежать трупу.

Казалось невозможным, чтобы оно принадлежало живому человеку. Однако в нем выражались мощь и безжалостная воля.

— Сначала ты, Луи, — приказал холодный, безжизненный голос.

— Мы только что получили сообщение из Бланко, — торопливо сказал крупный мужчина. — Все идет согласно плану. Солдаты восстали. Страна охвачена волнениями.

— А президент Авиепа?

— Я… э… К сожалению, он еще не сдался. — Крупный мужчина, казалось, внезапно испугался. Капельки пота выступили на лбу. — Похоже на то, что очень многие в стране его любили. Не все войска восстали. Дворец все еще держится, хотя это дело только…

Ледяной взгляд Вождя остановил его. Теперь его глаза были так же безжалостны, как и лицо.

— Неужели люди так быстро забыли о Руке смерти? — спросил холодный резкий голос.

Руки Луи затряслись. Он облизал губы толстым языком.

— Нет, — и поспешно добавил: — Это только небольшая задержка. Они придут к власти, когда мы прилетим туда.

— А твой доклад, Генри?

Маленький человек нервно крутил концы усов.

— Все хорошо. Отдельные организации в разных странах быстро развиваются. Поступают сообщения из Англии, Франции, Германии, России и других стран. Все ожидают приказаний Вождя.

Рокот двигателей самолета стал ослабевать. Воздушный корабль сделал разворот в небе.

— Хорошо, — сказал наконец главарь равнодушным голосом. Короткая вспышка ненависти промелькнула в его глазах. — Нам следовало направиться прямо в Гидальго, но люди, которых я послал в Нью-Йорк, потерпели неудачу. Почти весь мир в моей власти. Я одержу победу, но необходимо ликвидировать Дока Сэвиджа. Скоро его самолет будет пролетать здесь. И тогда…

Загадочные ухмылки появились на лицах Луи и Генри.

Они опустили глаза на необычный аппарат на полу кабины.

— Мы прилетим своевременно, Док, — лаконично сказал Длинный Том.

— Мы не сможем прилететь настолько своевременно, как мне хотелось бы, — с тревогой сказал Хэм. — Я буду рад, когда Соединенные Штаты останутся далеко позади.

— Стряпчий, который может говорить так, как ты, не должен беспокоиться, — проворчал Монах. — Кажется, ты способен найти выход из любого положения. — Волосатый химик вздохнул. — Я хочу, чтобы законодательство развивалось дальше. Хотел бы я взглянуть на человека, который не пользуется законом, предусматривающим все случаи.

В начале поездки Док попросил, к большой досаде и Хэма, и Монаха, прекратить дразнить друг друга перед лицом опасности.