Сергей Алексеев - Пришельцы (Долина смерти)

Треугольник Зарембы относился к этой области, хотя вместо денег приносил головную боль: зарплату в подразделении Цыгана давали вряд ли за разгадывание кроссвордов времен Великой Отечественной. Солнцезубый этот человек что-то рыл там иное, к чему-то подводил очень важному, отчего Поспелов ощущал пока лишь угрозу, чувство опасности.

Так человек обычно предчувствует грань жизни и смерти…

— Ну а если реально? — не сдержался и поторопил Георгий. — Прошу прощения, товарищ полковник, должно быть, вам известно: я обыкновенный тупой разведчик. Для меня важен факт и анализ факта. И ничего другого. Пока я не вижу смысла…

— Погоди, погоди, — остановил Заремба. — У меня служба специфическая. Это не стрельба, не погони… Я занимаюсь вещами более значительными по приложению интеллекта. У меня сотрудники не стреляют. Откровенно сказать, в тире только и держат оружие в руках. Я самый невооруженный представитель карательных органов.

В моем подразделении — радиотехнические приборы, химикаты, средства связи, автотранспорт.

— В таком случае, Александр Васильевич, — несколько жестковато проговорил Георгий, — ничем не могу помочь. Я бы не хотел пока терять навык и профессионализм разведчика, оперативника, одним словом. Работа с агентурой, систематизация информации, анализ и, как следствие, конкретные действия.

— Все тебе будет, рома! — засмеялся полковник и как-то сразу успокоил. По горло нахлебаешься! Говорю же тебе, натуральный «бермудский треугольник». Долина Смерти — , прелюдия, как понимаешь, непреложный факт прошлого. А что в наше время там творится!

— И что же?

— Ты пиво-то пей, пей! На трезвую голову подобные вещи и воспринимать трудновато, и жить потом — тяжко… Пять лет колочусь, начальство плешь переело — ни с места. По три месяца сам с мужиками по треугольнику ползал, лучших агентов внедрял, на месте вербовал, отслеживал население — каждого сквозь сито!

Радиотехникой все горки напичкал, видеоаппаратуру развесил чуть ли не на каждой сосне… А вертолеты пропадают. Как влетел в зону — даже обломков нет.

— Мистика, плохо искали, — уверенно заявил Поспелов. — Должен сразу оговориться: я — реалист, не верю ни в какую бредятину.

— А в Бога веришь?

— Трудно сказать… Когда гром грянет, бывает, перекрещусь.

— И то хорошо. Любишь жизнь?

— Люблю, — откровенно признался Георгий. — Все люблю: пиво, воблу жирную, от водочки не отказываюсь. Женщин люблю. Музыку, хорошие сигареты, кофе, мясо, красивую мебель, автомобили…

— Рисковать любишь? Стрелять?

— Нет, не люблю. Из необходимости приходится… Крови терпеть не могу.

— Врешь, Георгий!

— Правда не люблю. В азарте сначала не замечаю, не думаю. А потом долго вспоминаю. И носилки, и лужи на асфальте. Почему так быстро сворачивается? Пять минут и — в печенку… Потому что асфальт холодный? Ткань умирает?.. Или время останавливается, когда умирает жизнь?

Заремба чуть ли не закричал, замахал бутылкой, зажатой в руке:

— Эй, Георгий! Не говори так! У тебя что, нервы слабые? Что ты говоришь? Поганая кровь! Потому и сворачивается! Гнилая, ядовитая…

— Ладно, забыли, Александр Васильевич. — Поспелов допил бутылку и открыл следующую. — Хорошее у вас пиво, веселое.

— Это не пиво, рома. Это с кем пьешь!

— Когда же начали вертолеты пропадать?

— С девяносто первого.

— А до того?

— Тишь и благодать. Изредка какой-нибудь диссидент драпанет через границу, так через месяц вернут, если до Швеции не добрался. Бывало, туристы блуждали и случайно в Финляндию забредали… Ни одного эксцесса.

— А потом обвал?

— Не то чтобы обвал, — Заремба стал серьезным. — Я специалист в этой области, Георгий, без дураков. И мужики у меня зубы съели на авиакатастрофах. Они тоже в мистику-то не особенно… Все как-то постепенно начиналось, невзначай. Сначала боевая машина пехоты потерялась с тремя офицерами и водителем. Поехали на охоту в выходной день. Последний раз их видели в Нижних Сволочах. Выпившие были, водку в магазине требовали, а тогда еще по талонам давали. Им не отломилось, поехали куда-то по направлению к Рябушкину Погосту. Это брошенная деревня километрах в двадцати. И все. Больше их никто не видел. Официальная версия тогда была — скрылись в Финляндии. По пьянке махнули через границу и, опасаясь наказания, не вернулись. Только годы-то идут, обстановка меняется, дети в семьях офицерских подросли. Вроде бы хоть весточку должны подать — ни слуху, ни духу. Финны клянутся-божатся — БМПэшки этой в глаза не видывали. Им верить можно. Они наших вояк сразу выдавали, если отлавливали.