Пэм Муньос Райан - Эсперанса

До сих пор Эсперансе не приходилось бывать так близко к такому множеству крестьян. Ее школьные друзья принадлежали к той же среде, что и она. В городе ее всегда кто-нибудь сопровождал, и к нищим Эсперансу не подпускали. А крестьяне всегда сами соблюдали дистанцию. Так было принято. Теперь, находясь с ними в одном вагоне, она не могла отделаться от мысли, уж не стащат ли эти люди ее вещи.

– Мама, – сказала Эсперанса, остановившись в дверях, – мы не можем ехать в этом вагоне. Он… он грязный. А этим людям нельзя доверять.

Эсперанса увидела, как Мигель нахмурился, проходя мимо нее к своему месту.

Мама взяла ее за руку и повела к пустой скамейке. Эсперанса села рядом с окном.

– Папа никогда бы не позволил нам ехать в таком вагоне. И Абуэлите бы это не понравилось, – сказала она упрямо.

– Милая, другой вагон нам не по карману, – ответила мама. – Мы должны обходиться тем, что у нас есть. Мне тоже нелегко. Но помни – мы едем туда, где нам не придется жить с дядей Луисом, и мы будем вместе.

Поезд тронулся, его колеса монотонно застучали. Гортензия и мама достали свое вязание. У мамы были маленький крючок и клубок белых ниток, чтобы вязать карпетас, кружевные салфетки под лампу или вазу. Она показала свою работу Эсперансе и улыбнулась:

– Хочешь научиться?

Эсперанса покачала головой. Зачем мама вяжет кружева? У них теперь нет ни ваз, ни ламп. Она прижалась головой к оконному стеклу. Ей здесь не место, думала девочка, ведь она – Эсперанса Ортега с Ранчо де лас Росас. Скрестив руки на груди, она уставилась в окно.

Шли часы, Эсперанса смотрела на холмистую местность, тянувшуюся за стеклом. Все напоминало ей о том, что она оставила позади: кактусы напоминали об Абуэлите, которая любила есть колючий плод кактуса, нарезанный кусочками и вымоченный в уксусе и масле; собаки из маленьких деревушек, которые с лаем бежали за поездом, напоминали ей о Марисоль, чей пес по кличке Капитан так же гонялся за поездами. Каждый раз, когда рядом с рельсами Эсперанса видела склеп с крестом и миниатюрной фигуркой святого, она думала – может быть, чей-то папа погиб на путях, и где-то другая девочка тоскует по своему отцу.

Эсперанса открыла свой чемодан, чтобы проверить, на месте ли кукла, достала ее и расправила на ней одежду. Босоногая крестьянская девочка подбежала к ней.

– Кукла, – сказала она и протянула руку, чтобы дотронуться до игрушки.

Эсперанса быстро отдернула куклу и спрятала назад в чемодан, прикрыв старой одеждой.

– Кукла! Кукла! – закричала маленькая девочка и побежала назад к своей маме. И вдруг расплакалась.

Мама и Гортензия застыли с иголками в руках и посмотрели на Эсперансу.

Мама посмотрела на мать девочки:

– Извините меня за дурные манеры моей дочери.

Эсперанса удивленно посмотрела на маму. Почему она извиняется перед этими людьми? Они с мамой вообще не должны были садиться в этот вагон.

Гортензия встала и сказала:

– Пожалуй, я пойду разыщу Альфонсо и Мигеля, узнаю, купили ли они кукурузные лепешки на станции.

Мама посмотрела на Эсперансу:

– Не думаю, что с тобой стряслась бы беда, если бы эта девочка недолго подержала куклу.

– Мама, она бедная и грязная… – сказала Эсперанса.

Но мама перебила ее:

– Презирая этих людей, ты презираешь Мигеля, Гортензию и Альфонсо. Ты ставишь нас обеих в неловкое положение. Как бы ни было тяжело это признать, наша жизнь очень изменилась.

Девочка все еще плакала. Ее лицо было таким грязным, что слезы оставляли светлые следы на щеках. Эсперансе вдруг стало стыдно, и она покраснела, но еще дальше задвинула чемодан под сиденье и отодвинулась от мамы.

Эсперанса старалась не смотреть на девочку но ей это не удавалось. Ей хотелось сказать маме девочки, что она всегда отдавала свои старые игрушки сиротам, но эта кукла была особенной. Кроме того, девочка бы ее испачкала.

Мама взяла сумку и достала оттуда клубок толстых шерстяных ниток.

– Эсперанса, вытяни руки, пожалуйста. – Она подняла брови и кивнула девочке. Эсперанса прекрасно знала, что она хочет сделать. Они делали это не раз.

Мама раз пятьдесят обернула нить вокруг вытянутых рук Эсперансы, пока почти полностью их не закрыла. Потом она продела нить в получившуюся петлю и завязала тугой узел. В нескольких дюймах под этим узлом мама стянула пряжу, сделав голову. Потом она разделила нижние петли на несколько частей и сплела ручки и ножки. Эту куклу из ниток она протянула девочке. Та подбежала, улыбаясь взяла куклу и вернулась к своей маме.