Владимир Типатов - Пешка в чужой игре

Буквально через минуту после того, как Лютый и Виктор покинули кабинет, в него вбежала секретарша, и захлёбываясь слезами, проговорила: - Евгений Борисович, меня эти бандиты чуть не изнасиловали. Кофточку порвали, бюстгальтер сняли...

- Лучше бы они тебя изнасиловали, чем меня, - бросив злой взгляд на секретаршу, буркнул тот.

- Евгений Борисович, что вы такое говорите? Они вас изнасиловали? Боже, какая гадость. Извращенцы. Женщин им, что ли, мало?

- Заткнись, дура! - вскакивая со своего кресла, закричал хозяин фирмы. - Мелешь языком всякую чушь! Выгоню с работы к чёртовой матери! Пошла вон отсюда!

- Извините, - прошептала побледневшая секретарша и попятилась к двери. Она впервые видит таким злым и растерянным своего шефа.

...Цезарь заметил неладное примерно недели две тому назад. Главный бухгалтер доложил ему, что зиц-председатель Прохоров, а попросту, ставленник Монарха в группировке, неожиданно затребовал документы, касающиеся финансовой и хозяйственной деятельности всех подотчётных ему фирм. Просмотрев список затребованных документов, Цезарь понял, что того интересовало движение финансов фирм за последние три месяца, в частности доходные и расходные статьи.

"Странно, неужели Монарх перестал мне доверять, и решил проверить, получает ли общак от деятельности фирмы достаточные денежные поступления, и не использую ли я деньги фирмы в своих целях. А может, кто-то из крупных воров в законе, решил убрать меня от контроля за этими фирмами и посадить на хлебное место своего человека", - подумал Цезарь.

...Чёрный «Мерседес мчался на большой скорости по центру столицы, ловко лавируя в потоке машин. Отправляясь на "толковище", Цезарь не очень-то беспокоился за свою безопасность, в следовавшей за ним машине сидели лучшие бойцы из бригады Лютого, и все они готовы были защищать его, не щадя живота своего. Однако, эти принятые им меры сегодня, не гарантировали Цезарю безопасность на будущее – если не удастся разойтись с ворами по-мирному. Любая «шестёрка», которую пошлёт кто-нибудь из авторитетов, может убить его в любом, совершенно неожиданном месте. Не будешь же таскать за собой охрану в туалет или в постель к жене.

В знакомом дворе Цезаря встретили как обычно – молодые, крепкого телосложения парни ощупали его внимательными взглядами, и так же молча проводили в зал, где уже собрались криминальные авторитеты. По тому, как сдержанно встретило общество его появление, Цезарь понял, что предъяву ему будут кидать серьёзную, и что большинство присутствующих на сходке, объединились в своём мнении. Когда все расселись, поднялся Базилевс – вероятный приемник Монарха на посту смотрящего России и, глядя прямо в глаза Цезарю, сказал: - Мы все знаем тебя, Цезарь, по твоим прежним честным делам, и никто из нас не мог себе даже представить, что настанет день, когда придётся сделать тебе предъяву.

- И в чём же ваша предъява? – спросил Цезарь, на лице которого не дрогнул ни один мускул.

- Мы обвиняем тебя в самом позорном для вора преступлении – в крысятничестве, - чеканя слова, продолжал Базилевс.

Цезарь был готов к любому развитию событий, однако речь обвинителя его удивила. Впрочем, не только его – по залу прокатился шум, воры переглядывались, перешёптывались и кивали головами. То, что сказал Базилевс, означало кровь: либо кровь Цезаря, если сходняк признает обвинение справедливым, либо кровь Базилевса, если ему не удастся доказать справедливость обвинения. Цезарь посмотрел на Монарха – тот сидел молча, и его лицо было непроницаемо. Так и не поняв, о чём сейчас думает смотрящий России, который короновал его, решил защищать себя сам.

- Я согласен с тобой, Базилевс, крыс в своей среде надо вылавливать и безжалостно их уничтожать. Всё по понятиям. Ты кидаешь мне предъяву. Можешь обосновать её? – спросил побледневший Цезарь.

- Конечно, могу, - убеждённо ответил Базилевс. – Я знаю, что полагается за гнилой «базар» и готов подписаться кровью под каждым, сказанным здесь, словом. Обвинитель говорил спокойно и обдуманно, страшное оскорбление не в запале сорвалось с его уст – видимо, он был уверен в прочности своих позиций. Чтобы так себя вести, ему надо было заранее списать Цезаря в расход. Видимо, посчитав, что Цезарь уже будет не у дел, Базилевс рассчитывал поставить "смотрящим" за Москвой своего человека и наложить лапу на активы империи Цезаря именно сейчас, не дожидаясь, когда умрёт Монарх.