Владимир Типатов - Пешка в чужой игре

С юности, кроме страсти наживы, была у Павла Мальцева ещё одна страсть - это любовь к красивым вещам, на которые денег он не жалел. Пример тому городская квартира, превращённая им в настоящий музей искусства. И ещё он очень любил красиво одеваться. Процесс перевоплощения госслужащего в респектабельного господина своей пышностью мог посоперничать с ритуалом коронации Её Величества королевы Англии, снимая свой костюм отечественного производства, он небрежно бросал его на спинку кресла. Снимал рубашку, носки и трусы так, как будто сбрасывает с себя опостылевшую и ненавистную шкуру. Даже улыбка его, такая добродушная и доброжелательная на службе, менялась на неприступную и самодовольную усмешку. Надевая на себя сшитый, на заказ костюм, дорогую обувь, нанизывая на пальцы, золотые перстни, надевая на запястье золотой «Роллекс», он отправлялся к большому зеркалу и долго осматривал себя со всех сторон. Умелые руки высококлассного портного сумели скрыть и округлость живота, и покатость плеч, и сутулость, и кривые ноги.

- Павел, ты прямо как английский лорд на светском приёме, - сказала однажды, на вечеринке, Зинаида Ивановна. Все присутствующие одобрительно засмеялись. С тех пор Павла Петровича Мальцева в узком кругу друзей так и стали звать - «Лорд»...

... - Допустим, я предложу тебе другую работу, - открыв глаза, сказал Мальцев. – Тоже связанную с долей риска, но не такую грязную, как сейчас.

- Ты что, мил человек? – засмеялся Борис. – Да я в жизни ничего, кроме чемоданов со шмутками, в руках не держал, а ты меня на работу сватаешь.

- Так тебе ничего, кроме чемодана, держать в руках не придётся, - улыбнулся Мальцев. – Слетал на самолёте в другой город, отвёз чемодан, оттуда привёз другой чемодан - вот и все дела.

- Я подумаю.

- А чего тут думать? Приятная прогулка, новые места, девочки, рестораны, шикарные гостиницы. Кроме того, будешь иметь зарплату и московскую прописку.

- Ты, прямо, как художник-фантаст, такую картину нарисовал, - засмеялся Борис. – И какая зарплата за такую красивую жизнь?

- Сто рублей.

- В день?! – удивился Борис. – Если так, то тогда с тобой можно кашу варить!

- Насчёт каши не знаю, я не повар. А зарплата у тебя будет сто рублей в месяц.

- Дядя, ты случайно не того?! – вспылил Борис и покрутил пальцем у виска. Обида на то, что какой-то фраер развёл его на пустой «базар» и ещё издевается при этом, жгла ему сердце.

"Ах ты, падла! Дай только выбраться отсюда, и я устрою тебе красивую жизнь. Век будешь помнить меня"! – негодовал в душе Борис. Лицо его от злости побелело и только присутствие в квартире огромного сторожевого пса, удерживало его от нестерпимого желания разбить голову хозяину квартиры стоящей на курительном столике массивной серебряной пепельницей. Тот заметил неадекватную реакцию собеседника на его слова и остался доволен.

- Соглашайся, Боря, на моё предложение иначе предстоит тебе встреча и с прокурором и с судьёй, а потом и дорога дальняя в солнечный Магадан. А там, в зоне вечной мерзлоты, даже летом холодно в пальто.

- А ты был там, в зоне вечной мерзлоты? – со злой усмешкой спросил Борис.

- Пока Бог миловал.

- Чего тогда языком шлёпаешь? Ну, получу я за эту кражу трёшник, отсижу и потом опять вольный казак. А твои вонючие сто бумаг, которые ты мне предлагаешь, я за час в любой хате сниму.

- Вот ты не дослушал меня до конца и лезешь в бутылку. Я же сказал, что работа связана с разъездами, а это значит, что на командировочные расходы ты будешь получать по тысяче за каждую поездку.

- По «куску» за одну ходку? – недоверчиво переспросил Борис.

- Да, по «куску», если этот термин тебе больше нравится, - засмеялся, довольный произведённым эффектом, Мальцев.

"Вот даёт, «фофан жёванный»", - скривил губы в хитрой усмешке Борис и, решив, что цену он себе уже набил достаточную, согласился.

- Вот и прекрасно, - обрадовался Мальцев и предложил будущему компаньону обмыть сделку коньяком...

... - На Васильевский спуск, - коротко бросил Виктор таксисту и уселся на сиденье рядом.

- Как прикажешь, командир, - улыбнулся таксист и, ловко вырулив со стоянки, надавил на газ. Новенькая «Волга» рванулась с места и через секунду уже мчалась по широкой автостраде. Мимо проносились размытые контуры домов с тусклыми, словно плавающими в мутной воде, окнами. Неутомимо работали «дворники», сгребая с ветрового стекла дождевые потоки.

- В Афгане воевал? - спросил таксист, заметив на груди у Виктора орден.