Луи Буссенар - Среди факиров

— Молчи, женщина!

В то же время он бросил на нее пристальный взгляд, сделал направленный на нее жест, описывающий в воздухе круг, и издал резкий свист. Молодая женщина тихо застонала, попятилась и скорей упала, чем села, на траву. Не будучи в силах говорить, двигаться, тем не менее она все видела и слышала, как в кошмаре. Биканель подошел к Мэри и закричал ужасным голосом:

— Спите! Я так хочу!

Мэри начала биться, схваченная сильнейшей судорогой, и пробормотала:

— Я не могу!.. Не могу!..

— Спите, я вам говорю, спите! Это необходимо!

Она прохрипела умирающим голосом:

— Вы меня убиваете! Сжальтесь! Пощадите!

— Спите!

— Пощадите! Я умираю…

На ее губах заклубилась розовая пена, глаза, расширившиеся от страха, неподвижно уставились в одну точку, по ее лицу, бледному, как воск, струился пот. Без сострадания к этим мучениям, к этой агонии, злодей быстро сделал разрезывающий жест перед самыми глазами Мэри и издал тот же резкий свист, которым он ошеломил миссис Клавдию, затем произнес в последний раз с выражением неотразимого повеления:

— Спите! Или я вас убью!

Веки Мэри заморгали, она тяжело вздохнула и упала, как пораженная громом.

— Надо только захотеть! — сказал злодей в сторону с сардоническим смехом, потом прибавил:

— Отчего вы не засыпали?

— Он мне запретил, — ответила беззвучным, еле внятным голосом Мэри.

— Кто?

— Факир… который усыпил меня… в пагоде…

— Хорошо! Теперь вы должны видеть и отвечать мне. Где капитан Пеннилес, ваш брат Патрик и два матроса?

Молодая девушка колебалась с минуту, потом воскликнула в страхе:

— Они в развалинах… у ужасных людей…

— Кто эти люди?

— Их зовут тугами-душителями… Там, под землей, скелеты… везде… в окрестностях развалин… там ходят тигры, ища добычи… эти тигры едят людей.

— Хорошо, это все хорошо. Кто их спас? Кто их вывел из Башни Молчания?

— Подождите, дайте мне увидеть…

— Хорошо! Только торопитесь!

— Джонни их освободил от веревок! О, добрый Джонни! Они еще окружены костями; ястребы хотят их растерзать… Но они защищаются… они роют яму… под этой ужасной башней… они находят ящик.

— Какой ящик? — спросил заинтересованный Биканель.

— Тот, который под башней, в котором скрыто богатство нашей семьи,

— ответила Мэри своим беззвучным голосом и без малейшего волнения.

— Почему вы знаете, что там есть сокровище и что оно вам принадлежит? — спросил полицейский, все более удивляясь.

— Потому что на ящике герб и имя герцогов Ричмондских… и потому что я вижу, что в нем…

— Можете вы мне определить ценность этого сокровища?

— Да, может быть, если вы мне поможете…

— Ну, хорошо, смотрите, считайте, старайтесь хорошенько понять…

— Да, я могу… подождите немного…

— Что вы видите?

— Камни, ослепительные драгоценности… их огромное количество… оно записано на пергаментном листке, подписанном моим дедом… их больше, чем на миллион фунтов… не считая золота в монетах…

— Миллион фунтов! — воскликнул Биканель. Потом он сказал себе:

— Надо, чтобы это сокровище мне принадлежало. Тогда конец рабству… свободная жизнь и пышность раджи! Все эти люди исчезнут, — и я останусь единственным владельцем этого богатства.

Он продолжал громко, обращаясь к Мэри:

— Объясните мне точнее приметы места, где находятся теперь эти люди. Нет ли там развалин, огромной, странной и отвратительной статуи?

— Мне кажется, что я во мраке вижу каменное чудовище… Это черная женщина, у которой четыре руки. Она держит в одной руке саблю, другой держит голову за волосы… я не могу разглядеть других… ее серьги — мертвецы; ее ожерелье — мертвые головы… О, это ужасно!

— Хорошо! Это храм Кали. Берар полагал, что он в полной безопасности, если спрячет их в месте, которого все боятся. Он не мог ничего лучшего придумать, как выдать их мне теперь все равно что связанными… Это будет мне отличным вознаграждением!

Желая получить от Мэри еще сведения, он спросил у нее:

— Что делает капитан?

— Он спит! — сказала она слабо, едва дыша.

— А матросы?

— Тоже спят.

— А Берар?

— Я не знаю, я плохо вижу, я не могу… О! Как я страдаю! Сжальтесь!

— Еще два слова, и я вас разбужу. Что делает Берар? Смотрите! Я хочу, чтобы вы это видели!

Она застонала и пробормотала разбитым голосом:

— Он ждет возвращения… людей…

— Каких людей?

— Я не знаю, я не могу…

— Вы должны видеть еще!

— О, я страдаю, я умру, — сказала она, задыхаясь.