Юрий Стукалин: Евангелие от Чаквапи

Шаркающие по гравию шаги и неразборчивый гул голосов возвестили о возвращении Джека и сопровождавшей его парочки. По мере приближения голоса стали более разборчивыми. Мы услышали смех Сью и обрывок пошловатого анекдота, рассказываемого капитаном Беном. Его заплетающийся язык явно мешал ему связывать слова воедино. Он благодушно предложил Джеку глоток пива (чем весьма порадовал нас с Ником), а получив вежливый отказ, полез в салон на заднее сидение. Несмотря на его протесты Сью уселась впереди, сказав, что очень хочет полюбоваться красотами ночной пустыни. Бен ничего не понял, но препятствовать ей не стал.

Едва старенькая машина Джека тронулась с места, мы сразу ощутили на себе, насколько плохи ее рессоры. Только теперь стало понятно, что нахождение в багажнике возле казино было лишь началом пытки. Машину трясло на каждой встреченной на пути кочке, и иногда мне казалось, что ребра мои не выдержат и треснут, превратятся в щепки. Хуже того, акустика в багажнике оказалась такой, что любой лязг, скрежет или громыхание пронзали голову страшной болью, словно в лоб методично вбивали большой ржавый гвоздь.

Прошла целая вечность, прежде чем машина остановилась и мы услышали, как кто-то поприветствовал Джека, капитана Кросби и «мэм». Момент был ответственный, время потянулось еще медленнее. Джек заранее успокоил нас: «Чтобы развозить тех, кто возвращается на такси, они на КПП специально держат джип. Но офицеры после казино редко пользуются им, а тем более, когда везут с собой подружку. Вроде как, все знают об этом, но делают вид, что не замечают. Часовой, конечно, и запах спиртного почувствует, и женщину в машине разглядит, но сделает вид, что все в порядке, и никогда не станет ссориться со старшим по званию. Совсем другое дело, если едва держащийся на ногах вояка вылезет из такси, а за ним оттуда выберется пьяная баба. Тут уж попробуй не заметить, ведь все напичкано видеокамерами и постоянно ведется запись. Попади такая запись на глаза командованию, мало не покажется. Подобная непростительная наглость никому не сойдет с рук».

Слова Джека успокаивали, но кто знает, что на уме у пьяного человека? Волновались мы зря. Капитана ждала ночь с горячей красоткой, и он не собирался ни перебираться в другую машину, ни терять время на романтические прогулки под луной. Он нетерпеливо пробурчал что-то часовому, и через мгновение до нас донесся мерный скрежет сдвигающихся ворот. Машина медленно въехала на базу, и это означало, что вскоре (если расчеты наши окажутся верными) капитан Бен крепко уснет, и настанет наш с Никитой черед выполнять свою часть задачи.

Если до этого я обливался горячим потом от невыносимой духоты и нестерпимой боли во всем теле, то теперь меня вдруг пробил чудовищный озноб. Только сейчас я понял, насколько мы переоценили свои возможности. Нам предстояло мчаться от дороги к скале, мчаться со всех ног, а потом искать в темноте заваленный камнями проход в пещеру, разгребать его, но я уже не чувствовал ни рук, ни ног, ни каких-либо других частей тела. Мы и представить себе не могли, что час-другой в чертовом багажнике лишит нас всяческих сил и полностью обездвижит.

Когда Джек открыл багажник, я не в силах был даже повернуть головы и лишь покосился на него. Состояние Ника мало отличалось от моего. После кромешной темноты, застывший над силуэтом Джека яркий диск луны казался слепящим прожектором, и я невольно зажмурился. Индеец тронул меня за плечо:

— Выбирайтесь, — едва слышно проговорил он. — Приехали.

Джек слегка повел рукой, призывая нас поспешить, но мы не могли сдвинуться с места. Я почувствовал, как накатывается паника, пронзает насквозь мощными ледяными когтями, сжимает ими сердце. Мысли в голове путались, я пытался успокоиться, совладать с одолевавшими чувствами, но отчаяние еще больше охватывало меня, показывая свою силу и мою ничтожность. Никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным.

Джек потянул меня за руку, увидел, как я сморщился от боли, и сразу все понял. Быстро оглядевшись по сторонам, он закрыл багажник и вернулся за руль. По тому, как затрясло машину, стало ясно, что индеец переменил планы, съехал с дороги и теперь несется прямо к скале. Колеса утопали в песке, машину вело юзом, а мотор ревел так, словно готовился развалиться на части. Дорогу до скалы, по словам Джека, отделяло около двух миль, то есть чуть более трех километров, и он очень рисковал, съезжая с трассы. Белый песок пустыни в этих краях настолько хорошо отражает лунный свет, что даже человека видно на большом расстоянии, что уж говорить о двигающейся на скорости машине и поднимаемом ею столбе пыли. К тому же луна была полной, а на покрытом мириадами мерцающих звезд небе ни единого облачка. Время близилось к полуночи, и на дороге вскоре могли появиться возвращающиеся из казино офицеры. Даже если они будут смотреть в другую от нас сторону, то обязательно услышат разносящийся по всей округе вой мотора. Еще хуже была перспектива нарваться на патруль. Если пьяные офицеры могли решить, что Бен Кросби вздумал поразвлечься с подружкой под открытым небом, то патруль обязательно заинтересуется отклонившейся от маршрута машиной. По прежнему плану, Джек должен был забрать нас у скалы глубокой ночью, когда все офицеры уже вернутся в свой корпус и уснут. Риск встречи с патрулем, конечно оставался, но был минимален, и на этот случай Джек и Сью припасли пару правдоподобных отговорок. Для нас же с Никитой такой исход представлялся полным кошмаром, потому что, не доберись до нас Джек, нам пришлось бы прятаться в пещере до тех пор, пока ему не выпадет новая возможность снова везти кого-нибудь из вояк домой. А возможность такая могла выпасть и через день, и через два…