Георгий Брянцев - Конец осиного гнезда. Это было под Ровно

— Гасите костры! — крикнул Петрунин.

Ребята мгновенно забросали костры приготовленной землей, и они погасли. Сразу стало темно. По поляне потек едкий белый дым.

Потом из самолета вылез лейтенант Костя Воронков, и мы обнялись.

— А это что за народ? — спросил меня шепотом Петрунин.

— Партизаны! Они нас крепко выручили!

На землю сошли пилоты, штурман, механик, радист, стрелок и два бойца, вооруженные ручными пулеметами. Тут же подоспели мои ребята и партизаны. Все знакомились, трясли друг другу руки, засыпали друг друга вопросами, шутили, смеялись.

— Рассказывайте, Кондратий Филиппович, рассказывайте! — дергал меня за руку Костя.

— Что тебе рассказывать? — усмехнулся я.

— Расправились?

— Полностью.

— А документы?

— Четыре мешка.

— Вот это да! — воскликнул Костя.

— И два живых фашиста в придачу! — подсказал подоспевший Сережа Ветров.

Костя присвистнул. Петрунин наклонился и стал всматриваться в лицо Сережи.

— Наш радист, — представил я смущенного, краснеющего хлопца.

— Ветров! — в один голос воскликнули Петрунин и Воронков.

— Он самый! — вынужден был ответить я, так как Сережа молчал. — А это остальные обитатели «Полюса недоступности». Знакомьтесь — Кольчугин, Кольчугина, Логачев, Березкин. Все налицо.

Петрунин и Воронков с искренней теплотой жали руки друзьям, которых до этой минуты знали только по фамилиям.

— А что за фашисты? — спросил Костя.

— Фашисты знатные! — ответил ему Фома Филимонович. — И серьезные…

Окружающие дружно рассмеялись.

— Как это понимать?

И тут Сережа Ветров опять не выдержал, хотя мы и договорились молчать до последней минуты о том, кого мы схватили.

— Майор Гюберт и шифровальщик Похитун, — произнес он и спрятался за чью-то спину.

На короткое мгновение воцарилось молчание. Березкин толкнул в бок «предателя», но было уже поздно.

— Это… это серьезно? — оторопело спросил Петрунин.

— Серьезно, друже! Сущая правда, — ответил я.

— А где они?

— Совсем рядом. Упакованы и готовы к отправке, — сказал Логачев.

— Вот оно как… — еще не придя в себя от такой вести, пробормотал Петрунин. — Гюберт и Похитун? Хм… Ну, знаете…

— Сколько пассажиров? — раздался сердитый бас пилота.

— Восемь, — ответил я.

— А груз?

— Четыре вещевых мешка, личные вещи и оружие.

— Дайте-ка мне провожатого, — сказал пилот. — Я погляжу поле.

Сопровождать его вызвался Березкин. Вместе с ним пошли и два партизана.

— Давайте грузиться, товарищи! — потребовал второй пилот. — Через полтора часа начнет светать.

Все отправились за вещами. Гюберт отказался идти. Когда его поставили на ноги, он повалился на землю.

— У моего начальника, видать, заскок приключился! — произнес Фома Филимонович и постукал себя пальцем по лбу. — Это бывает. Придется его волоком тянуть.

— Волоком не волоком, а дотянем… — пробурчал рослый партизан, обросший черной бородой. Он без посторонней помощи схватил Гюберта в охапку, легко подбросил и, взвалив на плечо, зашагал к самолету.

— Вот каков наш Филя! — похвастался Трофим Степанович. — После войны в чемпионы пойдет.

Гюберт извивался, дергал ногами; Филя серьезно и спокойно предупредил его:

— Не ёрзай, не ёрзай, господин, а то уроню. Похитуну развязали ноги, но он стоял не двигаясь.

— Вам что, господин на тонких ножках, особое приглашение? — обратился к нему Трофим Степанович. — Или тоже на ручки хотите? Марш вперед!

Похитун пустился вприпрыжку и скоро догнал партизана, несшего Гюберта.

Со мной рядом шагал Петрунин, и я обменялся с ним мнением по одному вопросу.

Когда началась погрузка вещей, я распорядился:

— Друзья! Пистолеты, автоматы, гранаты, табак и лишнюю одежду оставить Трофиму Степановичу. Быстро!

Карягин смутился, но остался очень доволен.

— Расщедрился ты, майор! — сказал он. — А не жалко?

— А как бы вы поступили, будучи на нашем месте? — спросил его Петрунин.

— Что ж, спасибо… Больше ничего не скажу, — проговорил Трофим Степанович.

А когда я объявил ему, что оставляем партизанскому отряду радиостанцию с питанием к ней на четыре месяца, он расчувствовался и обнял поочередно меня и Ветрова.

— А уж радиста-то мы отыщем. Есть на примете, — сказал он.

Ветров протянул ему бумажку и наставительно пояснил:

— Берегите ее, как самого себя. Тут всё: позывные, частота, время… Специалист разберется.

— Залезайте, залезайте! Пора! — строго приказал вернувшийся пилот.