— Пока вы еще такие, — кивком дядько Антон показал на контрольную электрическую лампочку, в которой лишь чуть заметно побагровела спираль. Но вот динамо-машина заработала в полную силу. И дядько Антон опять посмотрел на ту же лампочку, сиявшую теперь ярким светом. — А когда подрастете и уразумеете, что к чему на белом свете, то такие будете. А что треба, хлопчики, для того чтобы светить людям ярко?
— Что? — как эхо, переспросили мальчики.
— Цель жизни великая, мужество, знания. Учиться треба, хорошо учиться!
Слова о пользе учения Юра часто слышал от всех. А вот у Антона Семеновича они звучали как-то по-другому, по-настоящему.
3
Сейчас дядька Антона в мастерской не было.
Кузьма Фомич строгал что-то на верстаке и поучал:
— И не доски тебе нужны, и не бруски, а торцы. Вот я для тебя закреплю торец на том верстаке, а ты пройдись по нему рубанком, сделаешь планку. Эту планку разрежем на части.
Юра взялся за рубанок. Стружки так и летели, но только рубанок часто забивался, и приходилось ежеминутно гвоздиком выковыривать из него стружку.
— Полегче нажимай, поровнее! Вишь, как сузил к концу! — говорил, глядя на его работу, Фомич.
Они уже сделали все планки и подготовили стойки, к которым их крепить, когда вошел дядько Антон:
— Юр, там же ж тебя шукают! И меня пытали. Треба было б отпроситься!
Юра молча собрал планки, бруски, положил гвозди в карман и помчался домой. Он потихоньку проник в детскую. Девочки держали планки, он забивал. Гвоздики гнулись, но он выправлял их молотком, подставляя секач. Всем было интересно, какая выйдет клетка.
На стук вошла заспанная тетя Галя в ярком капоте. Ее муж был земским начальником в Полтаве. Отец Юры никогда не приглашал его в гости и никогда не ездил к нему. Еще перед Юриным походом на Наполеона тетя Галя поссорилась с мужем и до сих пор жила у Сагайдаков.
Увидев секач в руках у Юры, тетя Галя страшно рассердилась. Она отобрала секач и молоток и запретила «грязнить и портить пол в детской», а главное — рисковать пальцами девочек ради «идиотской забавы».
Юра вспылил, закричал:
— Не тронь! — выхватил секач и начал воинственно им размахивать.
— Это ужас, а не мальчишка! — воскликнула тетя Галя и велела своей дочке Нине сейчас же уйти из комнаты.
— Вы не моя мама и не смеете мне приказывать! — кричал Юра.
— Ах, так! — Тетя Галя позвала на помощь Аришу.
Противник наступал со всех сторон. Силы были
неравны. Юра попал в плен — в сильные руки тетки, и она удерживала «буяна» до тех пор, пока весь «сор» не был вынесен. Когда же Юра вырвался и ринулся на кухню спасать планки, они уже пылали в печи. Он прибежал в детскую, бросился на кровать и в отчаянии решил, что лучше, чем терпеть такое, он назло всем умрет голодной смертью. Пусть потом тетю Галю и других мучителей грызет совесть. Они еще поплачут и будут просить прощения на его могилке.
Очень хотелось есть… Пришла Нина, позвала обедать и убежала. Юра решил было отложить смерть от голода на после обеда, но тут появилась злющая тетя Галя.
— Брось капризничать, не валяй дурака! Хоть мама еще не вернулась — она сказала, что задержится, — немедленно садись за стол, мы начинаем обедать, пирожки стынут!
Видя, что Юра не встает, тетя Галя схватила его за руку. Но Юра будто взбесился: вдруг он укусил ее палец, за что получил затрещину. Тогда он начал драться. Тетя Галя отступила, крикнув, что это бандит, а не мальчик, и что отец выпорет его розгами. Вот почему, когда вернулась Юлия Платоновна, он опять заупрямился. Ему принесли обед в детскую. Аромат супа и пирожков мучил его, но он терпел, несмотря на уговоры.
Как Юра жалел, что тетя Оля уехала в Париж!
Вечером появился отец. Он заговорил с сыном без всякого раздражения, в обычном тоне, как равный с равным. Юра все ему объяснил: и про планки, и про молоток. Отец выслушал и ушел. Из-за закрытой двери Юра прислушивался к раздраженному голосу отца и оправданиям тети Гали. Но вот папа вернулся. Он обещал попросить столяра Кузьму Фомича позаниматься с Юрой.
— Всегда, — сказал он, — надо иметь в запасе вторую специальность, на всякий случай. Но безобразничать нельзя. Мужчина должен уметь сдерживать себя. Кусаться вздумал! Ты уже не маленький!
Юра смутился, покраснел. Помолчав, он спросил:
— Вторая специальность? Это как дядько Антон?
— Что ты имеешь в виду? — Отец насторожился.
— Ты сам сказал, что он мастер — золотые руки.
— Вот бы и тебе так все уметь делать. Только не надо разбрасываться. А совсем хорошо, если отец может передать свою профессию, свой опыт с детства. Я агроном. И тебе, может, надо выучиться на агронома.
Читать дальше