Брет Гарт - Габриель Конрой

Он взял ее руку и почтительно поднес к губам.

— Вы не только отважны, вы мудры, донна Долорес.

— Это мы еще увидим. Пока что признайте, что я права, и повинуйтесь. Садитесь в седло; я помогу, если вам трудно, — оставьте для меня место сзади.

Не успел отзвучать этот вызов, как Артур вскочил в седло. Он сделал бы это и в том случае, если бы все кости у него были переломаны. В следующее мгновение легкая ножка коснулась его ноги; донна Долорес сидела позади него.

— Теперь домой, и поживее, пока никто нас не видел, — сказала она, с великолепным безразличием обнимая его за талию.

Артур тронул поводья и пришпорил коня. Прошло пять минут — самых коротких в его жизни, — и они снова были за стенами Ранчо Святой Троицы.

Гнилая Лощина приняла весть о женитьбе Гэбриеля Конроя так, как и следовало ожидать от поселка, прославленного своей откровенностью и прямотой. О недавнем бессовестном флирте Гэбриеля с миссис Маркл, по счастью, мало кто знал, и главное возражение сводилось к тому, что, во-первых, невеста из чужих краев, а значит, личность подозрительная и, во-вторых, что, женившись, Гэбриель не сможет выполнять свои благотворительные обязанности в прежнем объеме. Стремительность его романа никого особенно не удивила — в калифорнийском климате урожай быстро следует за посевом, — а получившая широкую известность история о том, как он спас эту женщину во время катастрофы в Черном каньоне, служила достаточным объяснением его успеха. Следует, впрочем, заметить, что Гнилая Лощина осталась при своем сумрачном недоверии к светским дамам. Обитатели поселка по-прежнему стояли на том, что заведенный у них порядок жизни — лучший из всех, какие ведало на своем веку человечество, и что им, людям простецким и задушевным, всякие там утонченности и финтифлюшки ни к чему.

Допускаю, что некоторые обитатели Гнилой Лощины завидовали Гэбриелю. Не то чтобы они признавали, что Гэбриель оказался более храбрым, сильным и предприимчивым, чем они. Нет, но они считали, что ему «пофартило», что случай помог ему выдвинуться при обстоятельствах, при которых каждый из них сумел бы отличиться с не меньшим успехом.

— Подумать только! — сказал Джо Бриггс. — Ведь так хотелось мне пойти в каньон в тот самый день, игру, правда, жаль было бросать, карта сильно шла, а этот Гэбриель поплелся туда ни с того ни с сего, зачем — и сам толком не знал, и — здравствуйте! — хватил раз кайлом и откопал себе прехорошенькую жену.

— Так оно в жизни и бывает, — откликнулся Баркер, — вся сила в удаче. Взять, к примеру, Си Дадли. Карманы полны денег, до того хочет остепениться, что завтра едет в Сакраменто промышлять себе жену. Что ж, мало он бывал в этом каньоне? Скажи, хоть раз прорвалась при нем плотина? Ни разу! А возьми случай со мной! Когда на прошлой неделе фиддлтаунский дилижанс слетел с обрыва на Сухом Ручье, кто, как не я, бросился в воду первым, обрезал постромки у лошадей, взломал дверь и спас пассажиров. И кого я нашел в дилижансе? Шестерых китайцев — провалиться мне на этом месте! — и бродягу-мексиканца! Вот она, моя удача!

Свадьба потребовала некоторой подготовки. Согласие Олли получить было нетрудно. Ловчее хода, чтобы населить миссис Маркл, нельзя было даже придумать! Незнакомка была настоящей воспитанной леди, она была одинокой, без родных и без друзей, она с радостью приняла предложение Гэбриеля после того, как миссис Маркл оказалась столь привередливой, — все это нравилось девочке, взывало к ее чувству справедливости, отвечало владевшей ею жажде мести. При всем том Олли не могла ответить себе на один простейший вопрос: нравится ей ее будущая невестка или нет? Она была мила с ней, добра, как видно, любила Гэбриеля; и все же внутреннее чувство подсказывало девочке, что миссис Маркл была бы лучшей женой для ее брата; за это, с чисто женской непоследовательностью, она ненавидела миссис Маркл еще пуще. Возможно, в глубине души девочка испытывала также некоторую горечь от того, что предпринятое ею сватовство завершилось столь плачевно.

Надо думать, что бывшая миссис Деварджес не сообщила никому, кроме своего адвоката, что прибыла в поселок под именем Грейс Конрой. Что именно она доверила этому джентльмену и все ли свои секреты ему открыла, ведал только он один. Как бы там ни было, он строго хранил тайну, и известие о том, что она предпочитает не судиться с Гэбриелем, а сочетаться с ним браком, принял со снисходительной улыбкой человека, привыкшего думать, что от женщин можно ожидать всего на свете.