Брет Гарт - Габриель Конрой

Последовала продолжительная пауза; не дождавшись ответа, Артур повернулся к донне Долорес. Она, как видно, успела подозвать старуху-служанку, и та теперь, нагнувшись, стояла над ней, заслоняя ее от Артура. Старуха тут же удалилась, оставив их снова вдвоем.

— Вы правы, дон Артуро, — сказала донна Долорес, опять укрывшись за веером. — Теперь вы сами видите, как правильно я поступила, решив посоветоваться с вами. То, что я сочла своей прихотью, еще может оказаться в нашем деле важным юридическим доводом, почем знать? Хорошо, что вы направили мою мысль по этому руслу. Мы, женщины, легкомысленны. А вы так разумны, так проницательны. Нет, я правильно сделала, что позвала вас.

Артур кивнул и выразил на лице ту профессиональную снисходительность, которая приводит одновременно в бешенство и в восторг человека, прибегающего к помощи адвоката.

— Итак, истинная наследница бесследно пропала. Куда она делась, не знает никто. Поиски не дают результата. И вот появляется самозванка, которая выдает себя за его сестру, называет себя Грейс Конрой.

— Одну минуту, — тихо промолвил Артур, — почему вы думаете, что она самозванка?

— Почему… я… так думаю?

— Да, на чем вы основываете свое мнение?

— Мне так сказали.

— Ах, вам так сказали, — откликнулся Артур, возвращаясь к профессиональной снисходительности.

— Вам требуются доказательства? — взволнованно спросила донна Долорес. — Извольте. Она вышла замуж за Гэбриеля, которого до того называла своим братом.

— С точки зрения морали — это веский аргумент, — холодно отозвался Артур, — и он может сыграть свою роль в случае судебного разбирательства; само же по себе названное вами обстоятельство не отнимает у этой женщины права доказывать, что она сестра Гэбриеля Конроя, если, конечно, она располагает надлежащими документами. Прошу прощения, я прервал вас.

— Я кончила, — сказала донна Долорес, выпрямляясь с некоторой досадой.

— Отлично. Тогда разрешите резюмировать. У вас имеется дарственная на землю, которой фактически владеет скваттер, претендующий на нее от имени своей жены или сестры — юридически это не имеет значения, — наследницы некоего доктора Деварджеса, получившего в свое время дарственную грамоту на ту же землю.

— Да, — нерешительно согласилась донна Долорес.

— Итак, надлежит решить вопрос, кто законный владелец земли, вы или доктор Деварджес? Дело сводится к проверке ваших юридических прав. Все остальное, что вы мне рассказали, прямого отношения к делу не имеет. Еще один вопрос: не можете ли вы сообщить, откуда у вас все эти сведения?

— Я получила письмо.

— От кого?

— Без подписи. Анонимное. Но тот, кто писал, заявляет, что может подтвердить каждое свое слово.

Улыбнувшись с видом подавляющего превосходства, Артур поднялся.

— Не сочтите дерзким мое любопытство, но я хотел бы знать, есть ли у вас иные основания для отказа от ценной собственности, помимо полученного вами письма?

— Я уже сказала вам, дон Артуро, что для меня это не юридический вопрос, — ответила донна Долорес, усиленно обмахиваясь веером.

— Хорошо. Позвольте тогда, поскольку вы оказываете мне столь высокую честь и просите моего совета, рассмотреть интересующее вас дело со стороны моральной и общечеловеческой. Начнем с того, что сироты, о которой вы печетесь, по-видимому, вообще нет в живых.

— А ее брат?

— Как видите, чтобы закрепить за собой землю, он договорился с самозванкой и женился на ней. Можно ли быть уверенным, что этот брат тоже не самозванец?

— Нет, конечно, — сказала задумчиво донна Долорес.

— Короче говоря, даже став на вашу позицию, я не вижу ни малейших оснований отказываться от имеющихся у вас прав на землю. Сирота, которой вы симпатизируете, пока что в этом деле никак не участвует. Против вас выступает ее брат, который, как мы видим, торгует правами своей сестры. Ваши намерения весьма благородны и похвальны, но они могут иметь практическое значение лишь в том случае, если суд отвергнет дарственную грамоту Деварджеса. Мой совет — довести разбирательство до суда. Правое дело не всегда побеждает, но, сколько я смог заключить из личного опыта, правое дело должно отстаивать свою правоту, чтобы доказать, что оно правое. Если же оно не отстаивает себя, нет способа отличить его от неправого.

— Вы мудрец, дон Артуро. Но я заметила, что вы, адвокаты, часто заботитесь об интересах той лишь стороны, которую защищаете. Я не хочу вас обидеть, конечно, но предположите на минуту, что перед вами не я, а Грейс; что вы посоветовали бы ей?