Эрл Гарднер - Небрежный купидон

– Скажите мне, – спросил Мейсон, – он действительно любит Сельму?

– О, конечно он любит Сельму, – воскликнула Дафна. – Как мне кажется, вначале он сам не догадывался, какое это сильное чувство, но сейчас просто мечтает о том, чтобы она согласилась стать его женой. Однако, он не хуже меня понимает, что она на это не пойдет, пока над ней висит такое страшное обвинение. Положение безвыходное, мистер Мейсон.

– Успокойтесь, Дафна, – сказал адвокат и внимательно посмотрел на сидящую напротив девушку. – Как вы считаете, ваш дядя Ди пойдет к властям и заявит о своей находке?

– Ему _п_р_и_д_е_т_с_я_. Совесть не позволит поступить иначе. И потом, сокрытие важной улики расценивается как преступление, не так ли?

– Это зависит от обстоятельств, – сказал Мейсон.

– Каких обстоятельств?

– Зависит от личных взаимоотношений, вернее, от степени родства между двумя сторонами. Муж имеет право не выступать в качестве свидетеля против своей жены.

– Но они же не женаты, – ответила Дафна, – у дяди Ди нет жены.

– Верно, сейчас нет, – согласился Мейсон.

На несколько секунд воцарилось молчание.

– Пинки Брайер замечательный пилот, – сказал Мейсон. – У нее в конюшне целый табун первоклассных самолетов, и, в конце концов, Сельма Ансон не в тюрьме... – Мейсон резко поднялся со стула и улыбнулся ошеломленной Дафне: – Так вот, я сочувствую вашему дядюшке, но при сложившихся обстоятельствах едва ли вправе давать ему советы. Пусть решает сам...

– Мистер Мейсон, вы считаете, что дяде Ди следует...

– Вы хорошая девушка, – перебил Мейсон. – Надеюсь, слух у вас неплохой? Вы слышали, что я сказал. Могу повторить, что при сложившихся обстоятельствах, я сомневаюсь, чтобы с моей стороны можно было оказывать на него давление и что-то советовать... Мне надо возвращаться в зал заседаний, Дафна, и позаботиться о своей клиентке. Боюсь, что на нее насели газетные репортеры, жаждущие добиться интервью, пристают с вопросом, помнит ли она про разбитую тарелку, запугивают намеками на показания свидетелей не в ее пользу и заверяют, что поэтому разумнее в данной ситуации завоевать симпатию читателей газет. – Мейсон дошел до двери, обернулся и улыбнулся Дафне, которая сидела с растерянным видом. Если увидите Пинки, передайте мой привет, – сказал он и вышел.

Как только судья Кроудер вернулся в зал суда, заместитель окружного прокурора сказал:

– Если Высокий Суд не возражает, я хотел бы допросить еще одного свидетеля до того, как вызову токсиколога. Поэтому я попрошу токсиколога подъехать сюда к двум часам дня. Это удобно Суду?

– Вполне, – сказал судья Кроудер. – Но если будет свободное время, заполните его, вызвав еще одного свидетеля. Я бы не хотел снижать темп разбирательства.

– Да, Ваша Честь, – согласился Дрей. – Сейчас я вызываю для дачи свидетельских показаний Милдред Арлингтон.

Милдред Арлингтон гордо вышла вперед с решительным выражением на лице, губы были сжаты в прямую линию, которая не вязалась с розовым бантиком, нарисованным помадой.

– Ваше имя Милдред Арлингтон? – спросил Дрей.

– Да, сэр.

– В каком родстве вы находитесь с Дилейном Арлингтоном?

– Я его племянница.

– Есть ли у вас еще братья и сестры?

– Нет, сэр. Я единственная дочь Оливера Арлингтона, Но у меня есть двоюродные братья и сестры, дети Дугласа Арлингтона.

– Где вы живете, мисс Арлингтон?

– Я живу в доме дяди Ди.

– Жили ли вы в доме вместе с вашим дядей, Дилейном Арлингтоном, в то время, когда был организован ужин, предшествующий смерти Вильяма Ансона?

– Да.

– На протяжении какого времени до этого события вы там проживали?

– Около пяти лет.

– Вы не замужем?

– Нет.

– Вы закончили колледж?

– Да, сэр.

– Кто предоставил вам возможность учиться?

– Дядя Ди, я имею в виду Дилейна Арлингтона.

– Вы помните события того ужина, о котором я до этого упоминал?

– Да, сэр.

– Чем вы занимались во время ужина? Что было вам поручено?

– Я выполняла работу на кухне и приготовляла салат.

– Вы готовили крабовый салат?

– Его готовила Лолита.

– Помните ли вы что-нибудь о том, как подавали крабовый салат на стол?

– Да, помню. Я сама прекрасно справлялась с этой задачей, когда миссис Ансон, то есть обвиняемая, настояла на том, чтобы помочь нам. Как мне кажется, у нее были добрые намерения, но поскольку она впервые была в нашей беседке и не знала наших порядков, то не столько помогала, сколько всем мешала, но мы мирились с этим, чтобы не показаться невежливыми.