Виктор Михайлов - Стражи Студеного моря

— Меня тоже зовут Светлана. Ты давно, Света, живешь в этом краю? — спросила она младшую.

— Я здесь живу всегда, — ответила девочка. — Я родилась на море на военном корабле.

— Это правда? — спросила Светлана. В ее памяти промелькнуло что-то давнее, знакомое…

— Правда, — ответила за девочку Радова. — Имя ей дали матросы корабля.

— Девочке шесть лет?

— Да, шесть. Откуда вы знаете? — удивилась Радова.

— Вас зовут Анна! Матросы вам подарили горшочек с геранью, перевязанной лентой бескозырки!

— Совершенно верно…

— Имя девочке предложил комендор Нагорный, мое имя. Мы тогда еще не были женаты. Да вот и он! Андрюша, иди сюда.

Нагорный и носильщик внесли чемоданы.

— Так я, товарищ лейтенант, только закончу посадку на скорый — и приду за вами, — предупредил носильщик и вышел из зала.

— Что случилось, Света?

— Знакомься, Андрей, Анна Радова. Помнишь, ты мне рассказывал: «Белая чайка»! Герань. Девочка, которой ты дал мое имя! Вот она, какая большая теперь, Светлана!..

— Мы старые знакомые, — здороваясь, сказал Нагорный. — Не правда ли, Анна…

— Михайловна, — подсказала она.

— Анна Михайловна, — закончил Андрей и спросил: — Ваш муж еще на прежней заставе?

— Второй год, как мужа перевели. Восемь лет мы прожили на одной заставе. Уезжали — я ревела белугой. Не верьте вы этой кукле Клямм! — обратилась она к Светлане. — Одиннадцатый год я живу в Заполярье, а ведь я южанка, из Краснодара. Кончила строительный техникум в Ставрополе. Приехала с мужем на заставу. На всех один покосившийся барак, кухня и бани по-черному. Разумеется, никакого дела для техника-строителя не предвиделось. Но я решила так: если человек не бежит от труда, дело для него найдется. И нашлось! Через два, года мы такую заставу построили — загляденье! Край здесь здоровый. Ездили мы этим летом к бабушке в Краснодар — дочки гриппом переболели, я — ангиной. А здесь, в Заполярье, у нас никто не болеет. Воздух живительный, чистый. Дышишь— не надышишься!

— Где же теперь старший лейтенант Радов? — спросил Андрей.

— Капитан Радов, — поправила его Анна Михайловна. — На острове Гудиме…

— В порту Георгий?

— Да, в порту. Вот ждем. Сейнер «Баклыш» пришел за рыболовной снастью, капитан обещал на обратном пути захватить нас. А с рейсовым не хочется, долго, соскучились мы по Радову, — откровенно созналась она.

— С портом Георгий у меня связаны интересные воспоминания, — улыбнулся Андрей. — Скажите, Анна Михайловна, не знаете ли вы Глафиру Кондакову?

— Кондакову… Кондакову… — пыталась она припомнить. — Нет, не знаю. Вот Глафиру Вергун у нас в порту знает каждый…

— Высокая, красивая женщина? Сейчас ей должно быть лет около сорока.

— Да, высокая женщина, лет сорока, но красивой назвать ее нельзя. Лицо ее обезображено пороховым ожогом, все в мелких, синих, словно татуировка, оспинках. Муж Глафиры — капитан дрифтерного сейнера. Мы всегда задолго до прихода судна в порт узнаем о его прибытии: Глафира выходит встречать мужа. «Вайгач» входит в бухту и дает едва слышный сигнал тифоном. Они очень трогательная, любящая друг друга пара.

Вошел носильщик.

— Товарищ лейтенант, такси я вам заказал.

— Сейчас идем, — ответил ему Андрей и простился с Радовой: — До скорой встречи, Анна Михайловна. При первом же заходе в порт Георгий буду вашим гостем. До свидания, крестница! — он взял девочку на руки и поцеловал.

— Когда муж уйдет в плавание, приезжайте ко мне гостить! — пригласила она Светлану. — Будем ждать!..

— С удовольствием бы, Анна Михайловна, но начинается учебный год, я преподаю русский язык и литературу.

— Приезжайте во время зимних каникул!

Женщины простились.

Продев сквозь ручки чемоданов ремень, носильщик вскинул багаж на плечо и вышел вслед за Нагорным из зала.

Спустя час быстроходный катер шел по Кольскому заливу на север. Нагорные были в рубке.

Посты наблюдения спрашивали их вспышками прожекторов: «Кто вы? Откуда идете? Куда?» И катер отвечал им вспышками света…

— А что отвечаем мы? — спросила Светлана.

Тихо, чтобы не слышал старшина, стоящий у штурвала, Андрей сказал:

— Мы в ответ пишем: «Идем в Коргаеву Салму! На нашем борту Светлана Нагорная! Эту маленькую решительную женщину терзает большая, горячая любовь к Студеному морю!»

Когда катер развернулся на опознавательные знаки острова Корга, Андрей, волнуясь, сказал:

— Вот, Света, мы и дома…

Светлана вышла из рубки на палубу и, держась за поручни, с удивлением всматривалась в близкий берег. Перед ней, и слева, и справа громоздились похожие одна на другую черные скалы и сопки, одетые в осенние, желтеющие мхи. Никакого признака жилья. Снова катер развернулся на север. Казалось, они сейчас врежутся в крутой и скалистый берег, но вот скалы расступились, и Светлана увидела узкий пролив. Мигнул, погас и снова мигнул зеленый огонек. Коргаева Салма открылась перед нею внезапно, словно поднялась с морского дна. Слева у стенки стоял большой флагманский корабль, дальше два сторожевика, еще севернее — буксир.