Алистер Маклин - 48 часов

— Немножко такта, Хатчинсон! Не надо мне сейчас рассказывать о трупах водолазов.

Их было трое на палубе «Нантсвилла». Они работали с предельной скоростью, какую только можно достичь на большой глубине, в этом мире медленных движений. Добраться до них не составило для меня труда. Я плыл, ориентируясь по звуку компрессора, и нырнул только на расстоянии трех метров от их катера. Под водой я быстро нашел кабели, сигнальные канаты и основной толстый стальной трос. Именно он-то мне и был нужен как указатель направления. Я медленно плыл вдоль него, пока не увидел впереди свет. Тогда я отклонился вбок и продолжал спускаться, пока мои ноги не ощутили под собой опору. Это была палуба «Нантсвилла», и именно на ней был укреплен двойной прожектор. Соблюдая возможную осторожность, я стал приближаться к источнику света.

Наконец я увидел двоих. Они стояли в своих утяжеленных сапогах над открытым люком. На них были, как я и полагал, классические шлемы и скафандры с воздушными трубками и сигнальными тросами, видимо, объединенными с телефонными проводами. На мне был другой костюм. В моем нельзя было бы работать в таких условиях из-за слишком маленького резерва сжатого воздуха, в то время как они могли находиться здесь целых полтора часа и отводить от тридцати до сорока минут на поэтапное всплытие. У меня не было намерений провести там столько времени. Да что говорить! Я бы с удовольствием не пробыл там и минуты, так громко и быстро билось мое сердце. Боялся ли я? «Еще чего! — сказал я себе. — Такие, как я, никогда не боятся! Это только давление. Только давление воды, которое мешает мне дышать».

Стальной трос, вдоль которого я спускался, закончился металлическим кольцом, на котором, на четырех цепях, висела квадратная стальная корзина. Двое водолазов вытягивали из трюма приблизительно по одному железному ящику в минуту и устанавливали их в корзине. Ящики были небольшими, но казались очень тяжелыми. Неудивительно! Четыре слитка золота по тринадцати килограммов каждый… Целое состояние.

Исходя из того что на «Нантсвилле» находилось около трехсот шестидесяти таких ящиков, я попробовал вычислить время, требующееся для всей операции по перегрузке. В стальной корзине можно было уместить шестнадцать ящиков, и, значит, на это должно было уйти шестнадцать минут. Подъем корзины, ее разгрузка и возвращение на дно — еще минут десять. Итак, двадцать шесть минут на шестнадцать ящиков или сорок ящиков в час и шестьдесят — за полуторачасовое погружение одной смены. К этому следует добавить сорок минут на подъем водолазов (первая пауза продолжалась не менее двенадцати минут, вторая — двадцати четырех) и двадцать — на передачу своих костюмов другой смене и спуск ее на дно. В сумме это давало час. Короче говоря, на подъем шестидесяти ящиков с золотом уходило два с половиной часа, по двадцать четыре ящика в час.

Теперь самым важным был вопрос: сколько ящиков еще оставалось в трюме. Следовало это проверить немедленно, так как запас воздуха в моих баллонах уже не оставлял мне много времени.

Как раз в это время трос напрягся, и стальная корзина стала медленно подниматься вверх, в то время как оба водолаза направляли ее движение с помощью шестов, чтобы не дать ей зацепиться за корабельную оснастку.

Я осторожно приблизился к краю люка, противоположному тому, у которого стояли эти двое, и с еще большей осторожностью нырнул в него. Впрочем, особые предосторожности на самом деле были излишни, так как фонарь, которым пользовались водолазы, отбрасывал очень узкий круг света. Мои заледеневшие и уже опухшие руки сразу коснулись трубки воздуховода и сигнального троса, и я быстро отдернул их. Подо мной, справа, я заметил движущееся пятно света. Несколько движений руками — и я увидел его источник. Он находился на шлеме третьего водолаза, орудующего внутри сейфа. Сейф отнюдь не был открыт ключом, в его боковой стенке зияло огромное отверстие, не оставлявшее сомнений в том, что здесь пользовались автогеном. Отверстие это было величиной не менее ста восьмидесяти на сто двадцать сантиметров.

Я подплыл ближе и заглянул внутрь сейфа. Лампа под потолком позволила мне разглядеть металлические ящики, установленные прямо под отверстием. Их оставалось еще сто двадцать штук.

Что-то скользнуло по моей руке, и я увидел, что это тонкий нейлоновый шнур, который этот тип пытался привязать к ручке ящика. Я быстро отодвинулся, хотя он стоял нагнувшись и спиной ко мне. У него явно были какие-то сложности, но в конце концов ему удалось завязать несколько узлов на ручке ящика, после чего он вытащил прикрепленный к поясу нож.