Евгений Марысаев - Повесть о белой медведице

Любопытные медвежата высунулись из-за тороса, наблюдали за охотой. Они не однажды были биты родительницей за подобное любопытство во время ее охоты, потому что не раз спугивали тюленей своим появлением. И сейчас соблюдали величайшую осторожность, даже прикрыли лапами дегтярной черноты носы, особенно выделявшиеся на ослепительной белизне снега.

Пирамидальный осколок льда продвигался к цели медленно, но неумолимо. Медведица ни разу не выглянула из-за льдины; изредка она, скрытая от нерпы маленьким непроницаемым айсбергом, высовывала из воды голову, жадно нюхала воздух и по запаху определяла нужное направление. Когда до тюленя было метров двадцать, медведица оставила свое укрытие и бесшумно нырнула. Под водой она находилась не более двух минут. Дольше без воздуха ей не выдержать. Прилизанная водою хищница появилась у кромки плавучей льдины, нос к носу с нерпой, шумно и внезапно, взметнув веер радужных брызг. Для острастки она рявкнула и коротко взревела. Насмерть перепуганная нерпа бросилась к противоположной кромке льдины. Этого-то медведице и надо. На своих ластах нерпа на удивление подвижна и неуловима, подобно дельфину, лишь в воде, а по льду передвигается неуклюже, с черепашьей скоростью. Хоть и невелика была плавучая льдина, но пересечь ее тюлень не успел. С рысиным проворством медведица вспрыгнула на ледяную твердь, в два прыжка настигла нерпу и страшным ударом левой лапы проломила ей череп. Нерпа тотчас испустила дух, даже ластой не дрыгнула.

Охота удачно закончилась, но медвежата не появлялись из-за своего укрытия, а продолжали воровато выглядывать, все прикрывая лапами черные каблучки носов. Они получили строгий материнский приказ: не обнаруживать себя. И они выполняли его.

Медведица тем временем принялась пожирать тюленя. Первой она насыщалась вовсе не потому, что была бесчувственной эгоисткой. Во-первых, для медвежат ей надо наполнить соски молоком, а без пищи сделать это невозможно; во-вторых, ослабленная голодом, она не сможет рассчитывать на полный успех в будущей охоте. Но все же медведица съела самое невкусное: ласты, голову, шкуру, а жир и сросшееся с ним нежное мясо оставила детенышам.

Удачливая добытчица уже подхватила зубами тушу тюленя, собралась броситься в воду и переплыть полынью, когда стало происходить что-то непонятное. Медведица вдруг в ужасе отпрыгнула от кромки, шарахнулась к центру льдины. Потом заревела, заметалась. Льдина словно ожила, заколыхалась. Медведица резким движением шеи швырнула тушу нерпы в полынью. Тотчас возле полузатонувшей туши взбугрилась свинцовая вода, из океана высунулась громадная зубастая пасть и целиком заглотила лакомый кусок. Ненадолго успокоившаяся было льдина вновь ожила, заколыхалась, задергалась.

На малой глубине ходила стая гигантских морских хищников – десятиметровые косатки, киты-убийцы. К льдине их привлек запах крови – медведица пожирала нерпу возле кромки, и кровь ручейком стекала в воду.

Они почуяли, затем, вынырнув, увидели на льдине медведя. Брошенная в воду нерпичья туша лишь на минуту продлила жизнь попавшего в страшную ловушку зверя.

Косатки поочередно подныривали под льдину и мощно ударяли ее бетонной твердости широкими спинами. Льдина колыхалась. Они пытались сбросить зверя в воду. Одновременно, когда медведица, балансируя, подбегала к кромке, из воды показывался огромный раздвоенный хвост. Упруго изогнувшись, он со свистом проносился возле обреченного зверя, пытался сбросить его в океан, но тот каждый раз увертывался от страшного удара.

Медвежата оставили свое укрытие, бегали взад-вперед на небольшой площадке пакового льда, отчаянно, беспрерывно ревели, но были бессильны помочь погибающей матери.

После особенно сильного удара льдина вздыбилась, и медведица, скользя лапами, съехала к самой кромке. Она попыталась вскарабкаться обратно, вонзая шестисантиметровые когти в лед. Но не тут-то было. Невероятной силы удар хвоста косатки – и медведица, описав дугу, полетела в океан. Туши белых медведей не тонут, и косатки разрывали ее на поверхности воды… По свинцовой глади полыньи быстро расплывалось красное пятно.

Через день медвежата разошлись. Один погнался за белой чайкой, присевшей отдохнуть на вершине тороса, второй стал преследовать песца, и после охоты они не нашли друг друга. Распад семьи ускорила гибель матери – главного связующего звена. Впереди их ждала полная опасности и лишений жизнь в ледяной арктической пустыне, к которой, однако, они были неплохо подготовлены.