Карен Прайор - Несущие ветер

Хотя Кахили был крупнее Хоку, его сразу же поставили на место. Ему не дозволялось плавать рядом с Хоку и уж тем более рядом с Кико. Он вынужден был смиренно следовать сзади. Ему было трудно демонстрировать элементы поведения и еще труднее получать за них награду – Хоку перехватывал его рыбу. И Хоку, и Кико презрительно били его хвостами или спинными плавниками, если он мешал им, когда они работали. Струи пузырьков, вырывавшиеся из дыхала Кико в такие минуты, позволяли нам догадываться, как часто на Кахили обрушивалась дельфинья брань.

Но, может быть, Кахили будет работать увереннее, когда получше разберется в том, что от него требуется? Мы перевели его в бассейн Макуа и Кане (они полностью его игнорировали) и начали дрессировать. Крис научил его переплывать через веревку, затем перепрыгивать через нее и, наконец, прыгать через съемный прут. Теперь, когда рядом не было Хоку и Кико, которые им помыкали, Кахили работал очень усердно. Собственно говоря, он был на редкость хорош и скоро уже перепрыгивал через прут почти в двух метрах над водой.

Когда Кахили вошел во вкус и многому научился, я снова перевела его к Хоку с Кико и предложила всем троим перепрыгнуть барьер одновременно. О да, Кахили прыгнул. Но только Хоку и Кико прыгнули безупречно и бок о бок, а Кахили хотя и взлетел в воздух одновременно с ними, но далеко в стороне, робко и виновато изогнувшись, словно прося прощения за то, что посмел прыгнуть через принадлежащий Хоку барьер, когда барьер потребовался самому Хоку. А услышав свисток, Кахили метнулся в угол и смиренно ждал там, пока Хоку и Кико не съели всю рыбу.

Безнадежно! Я не могла придумать способа, как превратить Кахили из отщепенца в равноправного члена дельфиньего общества – разве что хорошенько отдубасить Хоку и Кико за их чванство, но это вряд ли помогло бы. А потому решено было перевести Кахили к вертунам для выступлений в Бухте Китобойца.

Бассейны были расположены так, что в день уборки мы сначала переводили вертунов к афалинам, а затем афалин к кико, спуская воду и приводя бассейны в порядок поочередно. Таким образом, Леи и вертуны еще ни разу не видели Кахили.

С переводом Кахили в другой бассейн мы решили не мудрить: мы с Дотти прижмем его сетью к стенке бассейна, а Крис и Гэри вытащат его, перенесут к бассейну вертунов и бросят туда. Кахили не пытался вырваться, и все прошло быстро и гладко.

Бух! Вертуны метнулись во все стороны. Кто этот чужак? Нет, кто этот неотразимый красавец? Едва Кахили поплыл, осматривая свое новое жилище, как Меле и Леи кинулись к нему и в буквальном смысле слова смиренно простерлись перед ним. Они легли у него на пути боком или даже почти брюхом вверх, так что ему пришлось легонько их оттолкнуть, чтобы плыть дальше. Он вежливо погладил самок клювом, после чего они приняли обычное положение, подплыли к нему вплотную с обоих бочков и стали поглаживать его грудными плавниками, подниматься и опускаться вместе с ним, дышать точно в такт с ним (высший знак полного единения у дельфинов) а сзади с любопытством, но почтительно следовали вертуны-самцы. Кахили, бедный изгой Кахили, стал царем!

Кахили, наверное, чувствовал себя великолепно. Он много лет оставался доминирующим самцом группы, выступавшей в Бухте Китобойца. Он мог выбирать, с кем плавать (разумеется, Леи, принадлежавшая к одному с ним виду стала его фавориткой после того, как достигла половой зрелости). Он мог отнимать рыбу у кого хотел. Он мог гонять и бранить других, а его никто не гонял. А во время дрессировки он всегда занимал самую выгодную позицию – напротив ведра с рыбой.

Но Хаоле чувствовал себя далеко не так великолепно. Низложенный в мгновение ока, даже без драки, он два дня пребывал в глубочайшем унынии, почти не брал корма и держался в стороне от остальных. Он просто дрейфовал, высунув из воды морду. Выглядел он жертвой несправедливой судьбы (а возможно, и ощущал себя точно делец после биржевого краха).

Своего статуса он полностью не утратил, и с ним по-прежнему считались, а так как во время дрессировки он часто первым понимал, что от них требуется, остальные следили за ним и подражали ему. По отношению к людям он остался самым дружелюбным из вертунов. Просто он уже не был вожаком, и я подозреваю, что жизнь для него так никогда и не стала прежней.

Кахили быстро освоил все, что уже делали вертуны, хотя, как и у Леи, верчение у него толком не получалось. Быстрота, с какой он научился прыгать через прут, показала, что он мог бы стать прекрасным материалом для индивидуального формирования, однако в Бухте Китобойца мы могли использовать его только как члена группы (между прочим, он так и не продемонстрировал того эффектного прыжка, который Тэп наблюдал у дикого кико, – и не только он, но и ни один из кико, каких нам приходилось дрессировать). Кахили выполнял то, что от него требовалось, но больше уже никогда особенно рьяно не работал: если дрессировщик не давал ему рыбы, он всегда мог отобрать ее у кого-нибудь другого.