Александр Супин - Этот обыкновенный загадочный дельфин

Козьма Прутков

Нам трудно даже представить себе, как можно ориентироваться в окружающей обстановке без помощи зрения. Именно зрение дает нам подавляющую часть сведений о том, что происходит вокруг. Для человека и его ближайших родственников — обезьян — роль зрения совершенно исключительна. Ведь недаром мы говорим «моя точка зрения» (а не, например, «точка осязания»), «мировоззрение» (собака, наверное, сказала бы «мирообоняние»), «поживем — увидим» (а не «поживем — услышим»), «лучше один раз увидеть...» продолжать можно было бы долго. Лишиться зрения в результате болезни или несчастного случая — страшное горе для любого человека. Но и для большинства других животных, за немногими исключениями (кроты, слепыши — животные, обитающие в темноте под землей), роль зрения в их жизни огромна. Если собака, кошка, антилопа, кролик потеряют зрение из-за болезни или травмы, в природных условиях они обречены.

Но с таким успехом пользоваться зрением могут только наземные млекопитающие, живущие в воздушной среде. Для обитателей водной среды зрение хоть иногда и очень важно, но все же значительно менее эффективно.

Все дело в прозрачности воды и воздуха. В воздухе в ясную погоду мы можем хорошо видеть предметы, расположенные на расстоянии десятков километров от нас — например, вершины отдаленных гор. В воде же это, к сожалению, невозможно. Даже в очень чистой и прозрачной воде видимость, как правило, не превышает нескольких десятков метров; дальше все расплывается в дымке. Если же вода замутнена частицами грунта или ила или в ней много мельчайших живых организмов, плавающих в водной толще, — планктона, то видимость может составлять всего лишь несколько метров, а иногда и на расстоянии вытянутой руки не видно ничего.

К тому же вода, даже относительно прозрачная, замет но поглощает проникающий сверху солнечный свет. По этому на глубине нескольких десятков метров (а в мутной воде — на глубине нескольких метров) всегда, даже в солнечный день, царит полумрак, а еще глубже — вообще кромешная темнота. Человеку-водолазу еще может помочь фонарь, но ни рыбы, ни дельфины такой возможностью не располагают. Согласитесь, в таких условиях зрение не всегда может быть полезным. Поэтому дельфины, хотя и располагают отличным зрением, далеко не всегда могут им пользоваться в своем подводном мире.

Правда, зрение неплохо служит дельфинам не только под водой, но и над поверхностью воды, где воздух чист и прозрачен, — все это мы обсудили, когда речь шла о дельфиньем зрении. Однако надводное зрение хоть и очень помогает дельфину, но все его проблемы, конечно, не решает: для животного в первую очередь важно все же знать, что делается в водной толще, в основной среде его обитания. А именно там возможности зрения ограничены.

Но, несмотря на ограниченные возможности подводного зрения, все дельфины — и зрячие, и полуслепые, и совсем слепые -прекрасно ориентируются под водой даже тогда, когда зрение оказывается бесполезным. Это потому, что природа заботливо снабдила их другим замечательным средством ориентации. Это средство — акустический локатор.

Больше полувека назад американские ученые Уильям Шевилл и Барбара Лоуренс, сотрудники Океанографического института, всерьез заинтересовались способностью дельфинов прекрасно ориентироваться даже в самой мутной, непрозрачной воде. Они специально поместили дельфина в заводь с особенно мутной водой и стали проверять, действительно ли он может видеть, не пользуясь глазами. Видимость в воде была практически нулевой -ничего нельзя было различить уже на рас стоянии в полметра. А дельфин не только плавал безо всяких видимых затруднений, но и уверенно обнаруживал и различал в воде разные предметы. Если в воду опускали несколько кусков рыбы, он безошибочно направлялся к тому, который побольше, а если предлагали разных рыб, то уверенно выбирал самую любимую.

Когда обнаружилась эта замечательная способность дельфинов, стали проводить специальные эксперименты. Животных приучали к тому, что глаза им закрывали специальными наглазниками, так что видеть они наверняка не могли абсолютно ничего. И что же? Дельфинов это нимало не смущало. Как ни в чем не бывало они плавали в своем бассейне, лихо разворачиваясь у стенок, но никогда на них не натыкались; в любом, самом укромном месте бассейна отыскивали вкусную рыбешку, а если их обучали, то и любые другие предметы. Пространство бассейна специально перегораживали труба ми, проходящими в разных направлениях и под разными углами, дельфины с наглазниками, не снижая скорости, свободно маневрировали между ними, ни разу не ударившись о препятствие. И что очень важно: во всех таких случаях подводный приемник звуков — гидрофон — обязательно регистрировал характерные звуки. Для человеческого уха они звучали то как прерывистые щелчки, то как скрип или пронзительное визжание.