Альберт Терхьюн - Лэд

Хозяин, как и его любимый пес, пребывал в унынии. Ведь он любил Лэда, как отец любит родного сына. И Леди он «освободил» от положенного ей наказания только ради того, чтобы не усугублять огорчение ее защитника, хотя Лэд и не догадывался об этом. Хозяин просто приказал ей уйти из кабинета.

Когда она, прихрамывая, побрела прочь, Хозяин попытался возродить свое негодование и подавить угрызения совести. С этой целью он стал собирать истерзанные фрагменты орлана. Птица восстановлению не подлежала, но, пришло потом Хозяину в голову, ее серебристую голову с пронзительными глазами все-таки можно будет прикрепить к доске и повесить на стену — пусть хоть такая память останется о его трофее.

Только вот голову он никак не мог найти.

Хозяин обыскал весь кабинет, а ее не нашел. Он отчетливо помнил, что Леди шумно дышала, когда ковыляла из кабинета. А собаки, у которых во рту что-то есть, не могут шумно дышать. Значит, Леди не унесла голову с собой. Пропажа головы еще более омрачила его настроение и добавила растерянности. В конце концов Хозяин отказался от попыток разрешить свалившиеся на него неприятные загадки — от неожиданного вандализма Леди до исчезновения головы орлана.

Прошло целых два дня, прежде чем Лэд рискнул показаться на глаза Леди — виновнице и свидетелю его наказания. Томимый желанием увидеть ее и добиться хотя бы мимолетного, хотя бы неохотного признания своего существования, Лэд прервал сорокавосьмичасовую самоизоляцию и двинулся на поиски подруги.

Он отыскал ее в тени сиреневого куста возле подсобных построек. Леди вырыла одной лапой небольшую яму в прохладной земле, свернулась в ней клубком и погрузилась в сон. Рядом с ней растянулся и тоже заснул Плут.

При виде врага у Лэда вздыбилась шерсть. Однако он прошел мимо него и, приблизившись к Леди, в робкой ласке прикоснулся к ее морде влажным носом. Она приоткрыла один глаз, сонно мигнула и вновь задремала.

Появление Лэда пробудило Плута. Освеженный сном, он проснулся в игривом настроении. Сначала он попробовал уговорить Леди порезвиться с ним, однако она предпочла сон. Тогда Плут стал прикидывать, чем бы поиграть, и случайно вспомнил о трофее — недавно добытом и спрятанном под курятником.

Он бросился прочь и вскоре вернулся с головой орлана в зубах. На бегу Плут бросал ее в воздух и опять ловил — он давно научился этому забавному трюку, только раньше бросал теннисный мячик.

Лэд, который улегся так близко к сонной неприветливой Леди, как только посмел, поднял глаза и увидел играющего Плута. Поняв, чем именно играет Плут, он пришел в ярость. Это же та самая штука, из-за которой Леди хотели наказать, а сам он подвергся черному позору!

Второй раз в его жизни — и второй раз за три дня — Лэд нарушил Закон. В один миг он забыл приказ «Не трогать его!». И бесшумный, грозный, налетел он на резвящегося Плута.

Плут заметил опасность в самый последний момент, но успел отбросить птичью голову и развернуться навстречу противнику. Он был на три года младше Лэда и фунтов на пять тяжелее. Более того, постоянная физическая активность поддерживала его тело в превосходном состоянии, меж тем как у Лэда, проводившего дни в тоскливом одиночестве в доме, мышцы, когда-то налитые, стали терять упругость.

Вообще-то Плут слегка удивился тому, что пес, которого он считал размазней и безнадежным трусом, вдруг проявил такую боевитость. Однако поучаствовать в схватке Плут был совсем не прочь: ведь победа несомненно останется за ним, и тогда в глазах Леди он окончательно станет несравненным героем.

Подобно двум мохнатым вихрям бросились колли друг на друга. Они сшиблись, привстав на задних лапах, оскалившись, по-волчьи целясь во вражеское горло, молотя передними лапами, чтобы удержать равновесие. Потом они повалились на землю и покатились, слившись в отнюдь не дружеских объятиях, и кусали, и рвали, и рычали…

Лэд не отвлекался от своей цели — от горла противника. В его челюстях уже торчал пук золотистых волос Плута. Дело в том, что за исключением точки по самому центру горло колли защищено от нападения густой шерстью воротника — так же надежно, как тюки с хлопком защищали позиции Эндрю Джексона под Новым Орлеаном. Но в уязвимую центральную точку Лэд не попал.

Несколько раз они перекатились друг через друга, а потом подскочили и снова встали на задние лапы. Клык Лэда, очертаниями похожий на саблю, прорезал борозду на атласном лбу Плута. Ответный укус Плута, от которого его сопернику удалось уклониться лишь частично, вскрыл вену в левом ухе Лэда.