Эрин Хантер - Месть Звёздного Луча. Воссоединение

Он махнул хвостом в сторону норы и отвернулся, пытаясь отдышаться.

«Что им всем от меня надо? - с нарастающим раздражением подумал Лучехвост. - Сначала Косуля, теперь Осинник - что они ко мне цепляются?

Я теперь такой же воин, так что как-нибудь обойдусь без поучений! Между прочим, я поймал дичь, а они явились сюда с пустыми лапами!»

- Но нам запрещено забираться в тоннели, - повторил Осинник, беспомощно глядя на Лучехвоста. Тот только глаза закатил.

Тут из зарослей выбрался Землерой и немедленно оскалил зубы.

- Что, наш Червехвост опять роет тоннели? - прошипел он, щуря глаза.

Лучехвост взорвался. Он вскочил и ударом лапы швырнул кролика под лапы Землероя.

- Нет, криволапый, я охочусь, в отличие от тебя! - процедил он.

Осинник поспешно встал между двумя распушившимися котами.

- Успокойся, Лучехвост, - промяукал он. - Я понимаю, трудно привыкнуть к тому, что в тоннелях больше нельзя охотиться. Ты молодец, что поймал кролика, но больше так не делай. Идём, давай отнесём твою добычу в лагерь!

Лучехвост поднял с земли своего кролика и до боли в челюстях стиснул его в зубах, чтобы не огрызнуться.

«Я стал воином, - твердил он себе, шагая в сторону лагеря. - Я больше не ученик, я не обязан выслушивать нотации!»

Тяжёлый кролик бил его по груди и лапам, Лучехвост спотыкался на каждом шагу.

«Великое Звёздное племя, как всё переменилось! - с тоской думал он. - Светлокрылая нашла себе новую семью и ждёт котят от Пушистохвостого, тоннели закрыты навсегда, теперь в них нельзя не только работать, но и охотиться! Я совсем не узнаю своё племя…»

Лучехвост, нахохлившись, сидел в своём гнёздышке. Даже толстый слой овечьей шерсти не спасал от пронизывающего холода, заползавшего снаружи. Пустошь звенела от мороза, каждый шаг, каждый удар овечьих копыт гулом разносились по промёрзшей земле. Стоило Лучехвосту высунуть голову из палатки, как его дыхание белыми клубами заколыхалось в чёрном ночном небе. Он привычно бросил взгляд на посеребрённую инеем траву, ограждавшую палатку загонщиков. Даже после того, как с тоннелями было навсегда покончено, загонщики и тоннельщики продолжали спать порознь и держаться своими группками. Интересно, изменится ли это, когда подрастающие котята, закончив обучение, пройдут своё последнее испытание?

Лучехвост повёл ушами, пытаясь уловить звуки, доносившиеся из детской. Слева от него громко сопела в своём гнездышке Косуля. Тучегон и Яблонька спали нос к носу, согревая друг друга во сне. Но Рыжецап, Жавороночка и Светлячок сидели, настороженно прислушиваясь к стонам, доносившимся из детской.

Пушистохвостый и Ореховонос сидели на краю поляны. Туманница и Черносливка ни на шаг не отходили от них, обратившись в слух.

- Всё обойдется, вот увидишь, - прошептала Черносливка, поднимая глаза на испуганного Пушистохвостого. - Она прекрасно справится!

Пушистохвостый рассеянно кивнул и тут же задрожал всем телом, услышав новый стон.

- С ней Ястребок, он не допустит ничего плохого, - зашептала Туманница. - Вспомни, сколько котят прошло через лапы нашего целителя!

Из палатки старейшин высунулась чёрная мордочка Прыгушка, высланного из детской вместе с сестрой и братом, чтобы не путались под лапами целителя.

- Ну, где котята? - нетерпеливо пропищал малыш. - Они уже родились?

Кисличка пихнула брата в бок.

- Ястребок ещё не выходил из детской, кроличья голова! Ясно же, что котята ещё не родились!

Лучехвост решительно выскочил из своего гнёздышка. Он понял, что уже не уснёт. Стоны Светлокрылой становились всё громче, всё отчаяннее. Зарычав сквозь стиснутые зубы, Лучехвост побежал к палатке старейшин и остановился рядом с Прыгушком.

- Это дело небыстрое, - пробормотал он, пытаясь успокоить то ли себя, то ли котёнка.

Голубок робко высунул нос из палатки, белые пятнышки на его серой шёрстке призрачно светились в лунном сиянии.

- Неужели Луговинка тоже так кричала, когда мы рождались? - испуганно прошептал он.

Лучехвост хотел ответить, но невольно дёрнул ухом, услышав новый вопль, донёсшийся из детской.

- Я… я не помню, - соврал он, нервно сглатывая. На самом деле он прекрасно помнил, что Луговинка окотилась гораздо быстрее и легче.

Луговинка вышла из палатки и ласково загнала своих малышей внутрь, чтобы не простудились.

- Твоя мать сильнее, чем ты думаешь, - негромко шепнула она Лучехвосту, на миг задержавшись на пороге.