Дарья Пушкарева - Хвостатые истории [Советы по воспитанию собак, лисиц, песцов и других животных] [litres]

Хотя и своим трудом на телевидении я горжусь. Бывали, само собой, и не самые рейтинговые сериалы, но в России они в принципе, с моей точки зрения, не шедевры. Мне очень нравится полнометражный фильм «Чартер» про падающий самолет, с известным актером Владимиром Гостюхиным. Это был крайне сложный с психологической точки зрения проект, с недружелюбной, склочной командой, но мы справились. Однако в середине кинокарьеры я поняла, что всю жизнь с кино вряд ли свяжу, слишком мало в нем творчества, если снимаешь коммерческие проекты.

С фотографией же все в твоих руках, и в этой сфере, конечно, я с удовольствием раскрыла свой потенциал.

Когда мы уехали за 160 километров от Москвы, то пару лет после переезда еще ездили на крупные съемки. Физически выдержать их было очень тяжело: во‑первых, дорога отнимает шесть часов в общей сложности, во‑вторых, отпахать мероприятие длительностью двенадцать – четырнадцать часов без передышки в обвесе с двумя камерами мне давалось все сложней. Болела спина, ноги и руки уставали, а в голове постоянно крутилось – как там мои собаки дома? Ведь они ждали нас больше двенадцати часов!

В результате сработали два фактора: нежелание оставлять животных надолго и слишком большое количество заказов. Если с первым все понятно, то второе поясню. Провести качественную съемку – не одного дня задача. Фотограф приносит с мероприятия несколько тысяч кадров, и каждый требует обработки. Но не просто цветокоррекции, а детальной ретуши всех кадров. В результате ретуши накопилось настолько много, что я поняла – вот прямо сейчас говорю «стоп» всем заказам, а чтобы обработать весь отснятый материал, мне нужен… год! Я загоняла сама себя. Не помню ни одного выходного дня за шесть лет активной фотосъемки. Недавно нашла свой старый ежедневник и пролистала его, вспомнила прошлое. Там каждый день по одной-две съемки значилось и по несколько мастер-классов в неделю, которые мы с мужем давали другим фотографам.

И я решила, что мне будет комфортнее работать из дома. Мои клиенты из премиум-сегмента остались со мной: я счастлива работать с их семейными архивами – а они пополняются ежегодно, – ретушировать их фотографии, которые они делают сами или заказывают у других мастеров, подводить их под единый стиль. Эта работа меня увлекает и позволяет мне оставаться с моими животными, зарабатывая средства на их содержание.

Параллельно я по-прежнему занимаюсь обучением. Я провожу несколько мастер-классов по фотографии, а также организовала длинные (двухмесячные) интенсивы по удаленным профессиям. Подрабатываю копирайтером, когда есть возможность, пишу статьи для интернет-порталов. Планирую открыть онлайн-школу и уверена, что у меня все получится, ведь школа станет средством на пути к глобальной цели: очень хочу открыть приют или даже сеть приютов для животных.

Но ведь у тебя уже есть приют?

Нет. Решительно нет. Я категорически обижаюсь, когда кто-то называет нашу семью приютом, потому что это неправда! Часто подаю в паблики жалобу на нарушение авторских прав: понимаю, что сюжет о том, что супружеская пара переехала в лес, чтобы спасать животных, звучит очень привлекательно, но обычно паблики без разрешения просто выдергивают видео из моих соцсетей, чтобы сделать ролик с громкими тезисами, и подписывают все это «приютом». Я немедленно жалуюсь на распространение дезинформации и нарушение авторских прав, потому что такое положение дел меня не устраивает.

Приют – это когда текучка, волонтеры, пристройство, собака приехала – собака уехала, собаку вернули и так далее. Приют – это временное место содержания бесхозного животного. А у нас все собаки наши, личные, они любимы, им посвящена наша жизнь, они – члены семьи. Они с нами навсегда, мы никого не пристраиваем и всегда преодолевали сложности – ну, как с Брейном, ведь мало какая семья оставит пса, если он кидается на женщину, ожидающую ребенка, редкая семья переедет ради такой собаки за город, бросит мегаполис и все прелести комфортной жизни. А нам нормально – жизнь одна, и ее нужно жить осмысленно, не бестолково, делать добро и наслаждаться этим. Но мы не приют ни юридически, ни фактически. Живем на своей земле, на частной территории, все животные – просто наши животные. Когда я рассказываю о них в социальных сетях, моя задача – это пропаганда добра. Продвижение идеи, что не нужно спешить усыплять, что старые собаки не должны заканчивать свою жизнь никому не нужными, что они достойны любви так же, как и молодые.