Мария Семенова - Родная душа - Рассказы о собаках

Автомобиль, принадлежавший питомнику, был довольно приметный, кто-то из милиционеров, сопровождавших задержанных в отделение, остановил нас и попросил помочь. Мы согласились…

Тут надо сказать, что собаки, с которыми мы в тот раз работали, так называемой выборке человека — это когда собака по запаху вещи определяет её владельца — обучены не были. Их готовили совсем по другой специальности. Однако среди нас нашёлся очень опытный и житейски умудрённый человек, подполковник милиции, вдобавок отличный психолог, знаток всяческих нетривиальных ситуаций. Он мгновенно сообразил, как нам следовало поступить.

И начался спектакль, который сделал бы честь иному театральному режиссёру.

Задержанных выстроили во дворе отделения (причём они согласились на это), я вышел с Ханычем на поводке.

— Вот кинолог с собакой, — представил меня подполковник. — Сейчас собака произведёт опознание.

— Пал Палыч, да ты что! — как можно натуральнее возмутился я и принялся отпираться: — Ты же сам знаешь, как он опознаёт! Только вчера ноги одному оторвал, я уже одурел объяснительные писать! И что, сейчас опять всё по новой? Я тут просто мимо шёл, на кой мне всё это надо?

Милиционеры тоже очень натурально принялись меня уговаривать. Пока мы препирались, кто какие бумаги должен будет писать в случае увечья или даже гибели подозреваемых, — я незаметно дал кобелю команду, и Ханыч с жутким рёвом принялся рваться в сторону задержанных. Я сгрёб его за ошейник, так что ротвейлер поднялся на дыбы.

— Видите? Видите? — перекрикивая его рёв, «доказывал» я операм. — Он же отмороженный, он только что двух бомжей мало не насмерть пожрал… Сейчас пустим его на строй, он же сразу убьёт! Если там, не дай Бог, кто-нибудь с этим запахом есть — сразу кранты! Я же оттащить его не успею!

Упор был именно на то, что я не успею Ханыча оттащить, а значит, обладателю искомого запаха придётся плохо. Наверное, в это легко было поверить: Ханыч, напоминаю, весил за девяносто килограммов, и размеры пасти и лязгавших в ней зубов вполне соответствовали его габаритам. Не говоря уже о том, что на «клиентов» он рвался очень по-настоящему, безо всяких театральных эффектов.

Выстроенных вдоль стеночки ханыг стало натурально трясти. Я уже и без собаки видел, кто именно среди задержанных граждан лазил в чужую квартиру. Следовало ковать железо, пока горячо, и я «дал себя уломать».

— Ладно, — сказал я. — Хрен с вами, сделаем. Только «Скорую» заранее вызовите, мне трупы без надобности!

— Гадюкино! — закричал в рацию подполковник. — Гадюкино, я Тихвин, приём!

Не знаю, как сейчас, а в те времена в качестве позывных для переговоров по радио милиция пользовалась названиями населённых пунктов Ленинградской области: Тихвин, Кириши, Шапки. Так вот, если в эфире звучало какое-нибудь заведомо несуществующее название — например, Гадюкино или Клоповка, — это служило знаком, что где-то идёт психологическая игра и нужно её всячески поддержать. Например:

«Гадюкино, мы тут двух хмырей поймали, что с ними делать?»

«В лес вывезите да расстреляйте…» — отвечало «Гадюкино».

«Товарищ полковник, а куда вывезти?»

«Туда-то и туда-то…» — И для вящей убедительности называлось конкретное место.

Проверенный метод не подвёл и в тот раз.

— Гадюкино, я Тихвин, «Скорую» сюда немедленно! Отделение такое-то… Возможны человеческие жертвы…

Всё это, естественно, как можно громче, чтобы задержанных проняло до печёнок. Скоро за углом отделения раздался шум мотора, завыла сирена — это одна из милицейских машин изображала «Скорую помощь».

— О, вот и «Скорая», — обрадовались опера. — Начинай!

От полностью деморализованного строя отделились двое насмерть перепуганных граждан:

— Не надо, начальник, сами всё напишем…

Несмотря на такую богатую биографию, Ханыч на милицейском довольствии не числился никогда. Я работал в питомнике МВД, а Ханыч был просто моей собакой… Не знаю только, «просто» ли ему приходилось. Мы с ним практически не разлучались: куда я, туда и он. Я проводил занятия по послушанию и защите, и Ханыч время от времени мне ассистировал. Иногда я выводил его на площадку, чтобы показать правильное исполнение некоторых команд. Иногда заставлял ходить вокруг него тех хозяев с собаками, чьи питомцы отличались драчливостью. Я-то знал, что Ханыч первым не нападёт, а сдачи обидчику даст только в том случае, если я разрешу.

Иногда же ему приходилось воспитывать и самих владельцев собак…