Рудольф Самош - Кантор идет по следу

Семеш вошел в роль. Даже морщины на его лице разгладились. Театральным жестом он полез в карман, будто невидимый режиссер подал ему знак сделать это, не спеша вынул ключ зажигания от. машины и, будто невзначай, стал раскручивать его на указательном пальце.

— Если я правильно вас поняла, вы очень заняты, — начала дама сочувствующим тоном, бросив беглый взгляд на вращающийся у него на пальце ключ от машины.

— Да, разумеется, — Семеш шумно вздохнул. — На крупной фирме миллион забот, и самые тяжелые из них, как правило, сваливают на плечи тех, кто все везет. В довершение всего негде спокойно отдохнуть.

Услышав последнюю фразу, дама подняла голову и с подозрением спросила:

— У вас нет квартиры?

— Нет, нет, — замотал головой Семеш, изобразив страдальческую улыбку, — вы меня не так поняли. У меня просто в данный момент нет дома. Вот уже год я вынужден скитаться по гостиницам. Дело в том, что я строю небольшую виллу на Холме Роз и потому, разумеется, был вынужден продать свою кооперативную квартиру в Пеште.

— Ага, понимаю, — промямлила дама, тараща глаза на Семеша.

— И знаете, дорогая Дитке, — продолжал Семеш, — вы, наверное, представляете, что такое в наше время связаться со строительством? Я придерживаюсь старомодных взглядов и хочу, чтобы моя будущая супруга пришла на все готовое и сразу бы обрела покой и счастье. Вы представляете, сколько сердец разбито в мире из-за неустроенности личной жизни! Я это вижу на примере своих коллег по работе. О, как они мучаются в общих квартирах! Все они надеялись на безоблачное счастье, а вместо этого задохнулись от взаимной ненависти. «Нет, Путя, — сказал я тогда самому себе, — хватит с тебя одного неудачного брака! Во второй раз ты такой ошибки уже не совершишь!» Вот тогда-то я и решил сначала создать солидную материальную основу для нового брака, а уж потом жениться. А когда у меня ни в чем не будет недостатка, придет и счастье. Правда, — он рукой показал себе на голову, — у меня и голова поседела. Особенно в связи со строительством виллы. Готов второй этаж, здание подведено под крышу, имеется небольшой садик. А вот тут-то я и выдохся.

— Я охотно помогу вам закончить строительство. Я и сама хочу войти в новую семью не с пустыми руками. У меня в излучине Дуная есть свой участок с небольшим дачным домиком и шестьдесят тысяч форинтов на сберкнижке, — скороговоркой выпалила Дитке.

— О! — Семеш махнул рукой. — Не в деньгах счастье. Лучше не будем говорить об этом. Беда в том, что я примерно еще с год не смогу привести подругу в дом. Я сейчас попал в затруднительное положение. Мне не хватает для окончания строительства пятидесяти — шестидесяти тысяч форинтов. Но… — Семеш поднял голову и бодрым голосом продолжал: — Мужчина остается мужчиной. Он всегда преодолевает препятствия на своем пути. Возьмусь за какую-нибудь левую работу, побольше потружусь и…

— Глупости! — прервала Дитке бурный поток слов, извергающийся из уст Семеша. — У меня на улице Дохань есть небольшая вязальная мастерская. Я женщина практичная, так сказать. Когда еще был жив мой покойный супруг, мы договорились с ним относительно того, что каждый из нас что-то вносит в семью. Брак, по-моему, это все равно что торговая сделка. В основе его должны лежать материальные блага, а если в довершение к этому есть еще и чувства, то это — просто божий дар!

— Да, да, — Путя согласно закивал головой. Глаза у него оживленно заблестели. — Меня очень радует, что вы верующая, Дитке, — продолжал Семеш. — Только верующие способны на серьезные и глубокие чувства.

— Я вижу, у вас есть машина?

— Есть, но надолго ли… Если я не смогу достать денег на продолжение строительства, придется ее продать.

— Об этом мы с вами поговорим позже, а сейчас, если вы не возражаете, я хотела бы взглянуть на вашу виллу.

«Практичная, осторожная курица», — подумал Семеш, а вслух произнес:

— Пожалуйста, хоть сейчас. Мне будет очень приятно. Это, видимо, означает, что я могу надеяться, а?

— Человек может надеяться лишь на милость божью. Он посылает нам и хорошее, и плохое. — Дитке отпила несколько глотков кофе.

Семеш подозвал официантку и расплатился.

— Вы слишком много дали ей на чай, — заметила Дитке, когда официантка отошла от стола. — До свадьбы мы с вами будем вести расчеты порознь. Сейчас я вам задолжала двенадцать форинтов сорок филлеров. Сумму, которую вы дали официантке на чай, я с вами делить не стану.

— О, я с вами полностью согласен, но я так обрадовался встрече с вами, что действительно дал на чай больше положенного. Но разрешите мне по случаю нашей первой встречи заплатить за вас!