Иван Заянчковский - Говорящие птицы

— Кто там? Кто такой? Чего тебе?

Когда хозяин знакомил своих гостей с Яшкой, птица вела себя более деликатно и общительно. Отвечая на вопросы хозяина, сорока говорила, что ее зовут Яшка, что он хороший, что он из Симферополя, хочет есть и, наконец, приглашает посетителя приходить еще в гости. Интересно, что Яшка разговаривал с хозяином его же голосом, с той же интонацией, только более слабым голосом, чем-то похожим на магнитофонную запись. Неплохо произносила слова и другая сорока — Машка, также воспитанная П. Г. Болтоусовым.

Яшку не раз экспонировали на различных выставках. В 1968 году он был на выставке певчих и декоративных птиц, при ВДНХ в Москве. Там он сразу завоевал особые симпатии москвичей и приезжих. Всех посетителей выставки он покорил тем, как хорошо представлялся им:

— Яшка хороший! Яшка из Симферополя!

Тогда же с Яшкой произошел довольно забавный эпизод. Клетка с ним стояла на небольшом ящике, который был завешен тканью. Возле Яшки всегда было много посетителей, слушавших его «разговор». Но вот однажды пришел сюда какой-то гражданин, явно навеселе. Послушал, как говорит Яшка, и обратился к публике со словами:

— Не верьте, что это птица говорит. Вот здесь, в этом ящике, спрятан магнитофон, он и издает слова.

Посетители, конечно, забеспокоились. Тогда П. Г. Болтоусов разрешил проверить, что находится в ящике. Подвыпивший гражданин открыл ящик, стал смотреть и, разумеется, ничего там не нашел. Посетители обрадованно рассмеялись. Недоверчивый гражданин растерялся, и чтобы выйти из неловкого положения, заискивающе спросил сороку:

— Яшка хороший?

И тут все услышали ответ говорящего пернатого:

— Яшка хороший, а ты дурак!

Это ругательное слово Яшка усвоил от кого-то. Хозяин старался отучить птицу от него и почти достиг успеха. А тут Яшка вспомнил его и применил. И, как видим, кстати.

На выставках по птицеводству при ВДНХ в Москве не раз демонстрировались и другие говорящие сороки. Ленинградские школьники из клуба юннатов Дома пионеров Фрунзенского района охотно возились в своем живом уголке и воспитали там сороку, назвав ее Петькой. Общаясь с ребятами, сорока научилась произносить слова, услышанные ею от воспитателей. В ее репертуаре были слова «Петька! Петька! Вот, вот!», целые предложения, громкий хохот. Однажды Петьку отправили на ВДНХ. Там сорока удивляла посетителей человеческой речью. А одного фотолюбителя даже смутила. Тот ходил один, рядом никого нет и неизвестно откуда раздаются слова человека. Только немного погодя выяснилось, что говорила сорока. Решил сфотографировать ее. Увидев у него в руках фотоаппарат, сорока вновь заговорила:

— Вовочка, Володечка, солнышко, что мне делать, что мне делать?

И облюбовав крепкую ветку в своей вольере, удобно устроилась перед объективом.

В клубе юннатов Дома пионеров Фрунзенского района города Ленинграда была еще одна говорящая сорока — Граня. Попала она туда, можно сказать, случайно. Юннатам Граню отдала женщина, взявшая ее на воспитание еще сорочонком-слетком. Нельзя сказать, что Гране жилось в этой семье хорошо. Клетка была тесной, уход желал много лучшего. Талантливая птица, научившаяся произносить слова, имела жалкий вид, оперение ее было грязное, потрепанное. В довершение всего взрослый сын хозяйки часто дразнил сороку, сопровождая это занятие всякими бранными словами. Граня усвоила эту «терминологию» и на брань отвечала столь же витиеватой бранью. Хозяев она не любила и при всякой возможности норовила клюнуть.

Когда сороку предложили клубу юннатов, его руководитель— консультант А. М. Батуев и педагог Галина Михайловна задумались: брать или не брать? Иметь говорящую сороку — хорошо. Но как быть с ее «словечками» — ведь в клубе дети. Решили все же взять. Расчет был таков: обстановка для сороки резко изменится, у нее будет просторная клетка-вольера, где можно летать, большой таз, в котором она станет купаться. А главное, никто не будет ее дразнить. К хозяевам за Граней поехал сам А. М. Батуев на такси. Шофер заинтересовался сорокой и сунул в клетку палец. Граня разозлилась и стала ругать его. Из клетки понеслись такие словечки, что хоть уши затыкай.

— Что съел, еще хочешь? — вопрошала разъяренная сорока и продолжала «выражаться». Как рассказывал потом А. М. Батуев, шофер был в совершеннейшем восторге:

— Ну и сорока! Цены нет такой птице. Уступите ее мне. Дружки животики надорвут.

На новом месте Гране понравилось. Ее окружили заботой и любовью, и желание браниться у нее исчезло. Как известно, отучить попугая произносить нехорошие слова очень трудно, а сорока сделала это сама — повода для брани не было. Граня очень сильно привязалась к Галине Михайловне и охотно «разговаривала» с ней. Когда ее воспитательница входила в комнату, Граня распушивала перья, поклевывала ноги и начинала говорить: