Array Array - Мой знакомый медведь - Мой знакомый медведь; Зимовье на Тигровой; Дикий урман

Но медведи вовсе не были такими бесшабашными, как казалось. Колбасу они съели только с краев, где не было порошка, а к хлебу не притронулись совсем. В отместку они ночью сорвали все веревки с мачты посреди лагеря и вместе с ними — туристский флаг.

После неудачи с порошком Витька, как только медведи появлялись в лагере, бросался к ним с дубиной и гнал с территории. Букет же не трогался с места. Даже отворачивался с таким видом, будто хотел сказать. «Глаза бы мои на тебя не смотрели. Чего носишься без толку?» Но Витька не сдавался и гонял медведей до полуночи.

А утром оказывалось: то они утащили пачку сахара, то разорвали мешок с крупой и растрясли ее по поляне. У Женьки жила в палатке маленькая, чуть больше кошки собачонка с глазами навыкате. Женька звал ее Тайга. Видно, ей очень понравилось, что Витька стал гонять медведей. Она заливалась пронзительным лаем и каждый раз все смелее бегала с Витькой. Медведей бесил ее звон.

А Тайга осмелела настолько, что пыталась даже схватить их за задние лапы.

Следом за Тайгой осмелел и Женька. Он натаскал к палатке небольших камней. Как только начинала тявкать Тайга, они с Витькой хватали по горсти камней и мчались к медведям. Особой боли камни не причиняли, но все же медведи стали удирать шустрее.

Тайга была чистокровной дворняжкой, и караулить днем и ночью двор было ее врожденным свойством. Медведи стали наведываться реже, и у Витьки опять появилась надежда спасти их от смерти. Надо было отучить зверей ходить в лагерь не только днем, но и ночью. Поэтому Женька привязал Тайну шпагатом возле палатки, чтобы она спала на свежем воздухе и лучше слышала медведей.

Ночью, чуть только она тявкнула, Витька выскочил из спального мешка, бросился из палатки и упал — запутался в шпагате, медведи убежали ненаказанными.

Тайгу перестали привязывать. Но это оказалось ошибкой. Едва заслышав медведей, она втихомолку мчалась к ним и только возле зверей начинала тявкать. Ее атаки без подкрепления камнями перестали отпугивать медведей, и они опять зачастили в лагерь.

Однажды Витька сидел у ночного костра с двумя молодыми художниками из Ленинграда. Вокруг была темнота. Кусты в пяти шагах от костра стояли черными копнами сена.

Витьке было приятно слушать, как ребята восторгались Камчаткой.

— Красная трава! Где еще увидишь такое! —возбужденно говорил один из них. И вдруг замер на полуслове: из‑за кустов вышли два медведя. Они миновали костер, совершенно не обратив внимания на людей, будто их и не было вовсе.

Медведи не хотели, чтобы собака поднимала шум. Они шагали нога в ногу. Не было слышно ни малейшего шороха, хотя черные силуэты проплыли всего метрах в пяти от костра. Всем сразу пришло в голову одно и то же сравнение: прошли как пантеры! Может быть, оттого, что силуэты были в темноте угольно–черными.

У Витьки остался последний, самый надежный козырь, который он мог применить, чтобы избавить лагерь от медведей. У него была ракетница. Ружейный выстрел тоже мог бы напугать медведей. Но когда с громом вырвется и прочертит небо красный огонь, медведи переполошатся так, что никогда больше не захотят вернуться в лагерь. Во всяком случае, Витька крепко надеялся на это.

На другой вечер, когда сумрак стер все краски, из темно–серой травы за ручьем вышли медведи. Как хозяева, не таясь, пошли в лагерь.

Витька подпустил их вплотную и выстрелил над головами из ракетницы. Медведи отскочили и наперегонки припустились к падающим красным огонькам. Ничего не нашли там и в радостном возбуждении вернулись к Витьке, ожидая, что он еще пустит над поляной звездчатый огонек.

Расстроенный, Витька ушел в палатку и забрался в спальный мешок. «Что можно сделать? — думал он. — В Канаде пасеки окружают электроизгородями. Есть даже автоматические ловушки. Когда медведь попадает в нее, она с ним удаляется на некоторое расстояние и потом выпускает его на свободу. Вот и здесь бы что‑нибудь вроде электроизгороди поставить, а не стрелять. Что с ними сделаешь, это их территория. Куда они могут уйти отсюда? И лагерь для них что‑то вроде места развлечений».

Туристы еще в Туманове были наслышаны о веселых проделках медведей и, приходя в лагерь, относились к ним, как к добродушным циркачам. Но Витька знал, что как раз такие медведи, потерявшие страх перед человеком, особенно опасны.

Машка под общий хохот отобрала у рабочего турбазы банку с мазью Вишневского и съела мазь. А этой мазью нужно было лечить ссадину у лошади, носившей вьюки с продуктами в Долину гейзеров. Мишка, опять же под смех туристов, прихватил зубами за мягкое место девчонку, коротая из озорства перескочила ручей на сторону медведей, чтобы подразнить их…