Станислав Востоков: Остров, одетый в джерси

Джентльмен рядом со мной сложил свой котелок в сумку и вдруг надел белую панаму с бахромой.

Перемена, произошедшая в его облике, была так невероятна, что сердце мое на секунду остановилось. В панаме джентльмен стал похож на ожившую бледную поганку чудовищных размеров.

Затем он спрятал газету в правый внутренний карман пиджака, а из левого он вынул книгу Джеральда Даррелла: «Сад богов».

Самолет завалился набок, заходя на посадку, и поплыл над Джерси.

И как я мог назвать этот остров пошлым пирогом?

Нет, нет! Он скорее был похож на палитру художника! И не какого-нибудь постного мазилы. Краски на этой палитре смешивала рука большого мастера. Типа Рембрандта. В сочетаниях цветов была сочность и одновременно правдивость.

Джерси можно было принять за коралловый атолл.

Он плыл в голубом иллюминаторе, как рыба в аквариуме.

Вдруг занавески у входа в салон раздвинулись как театральные кулисы. Из-за них выступил стюард с безумной панамой на голове. В руках его имелась некая книга, которую он читал.

На этот раз пауза его тянулась так долго, что по пути стала превращаться в вечное безмолвие.

Наконец стюард закрыл книгу и спрятал за свою бардовую пазуху.

— Мадам и месье, — неожиданно сказал он. — Наш самолет начинает снижение. Приведите спинки ваших кресел в вертикальное положение…

Кресла вокруг ожили и словно бы все разом сдвинулись к началу салона.

— Проверьте, убраны ли ваши столики?

Раздались редкие хлопки. Видимо, в основном столики были убраны.

— Осталось пристегнуться привязными ремнями…

Звук закрывающихся пряжек слился в один дружный щелчок.

— …и наш самолет заходит на посадку!

Теперь рыба в иллюминаторе раздулась до невероятных размеров. Она уже не влезала в один иллюминатор и понемногу, по кусочку, заполнила собою все остальные.

До этого самолет летел горизонтально. Но вдруг, не прекращая горизонтального движения, стал двигаться вертикально вниз. Крыло в иллюминаторе отчаянно махало, пытаясь найти в воздухе потерянную опору. От страха самолет выпустил шасси и тут же коснулся ими земли.

Леди и джентльмены передо мной мелко затряслись, вдруг нырнули вперед, будто бы пытаясь порвать свои привязные ремни, и наконец дружно откинулись на спинки.

Только теперь я увидел, что лысины исчезли из самолета и вместо них поднимается лес бледных панамок.

Я достал из кармана шерстяную спортивную шапочку-гребешок и надел на голову.

К нашему самолету опять подъехала желтая машина-трактор, зацепила его какой-то длинной железной палкой и потащила к аэропорту. Над зданием аэропорта стояла диспетчерская вышка, которая до странности походила на длинного человека все в той же панаме.

Рядом с нею на длинном шесте развевался гигантский желтый носок с малиновыми полосами.

— Что это за носок? — подумал я. — Для чего он тут?

В последний раз вздрогнула занавесочка-кулиса, пропуская стюарда. В последний раз он держал свою паузу, да так, как многие не могут держать и речь.

Нужно заметить, что под мышкой у него имелся свернутый матрас, на шее его болтались очки для плавания под водой.

— Мадам и месье! — (опять тот же зачин!) — Наш самолет произвел посадку в столице острова Джерси — Сент-Элье. Мы благодарим вас за то, что вы выбрали именно нашу авиакомпанию для своего путешествия. Надеемся, что в следующий раз, вы не измените своих принципов и снова выберете нашу авиакомпанию. Позвольте пожелать вам приятного отдыха. Аревуар!

Где и каким образом дамы и джентльмены успели превратиться в мадам и месье? Что за название Сент-Элье? Где мы вообще — в Англии или, может, уже во Франции?

Нет, конечно, мы не были во Франции. До нее отсюда еще порядочно. Но не были мы и в Англии. Никогда ни один джерсиец не назовет свою землю английской. Земля эта, разумеется, джерсийская. Правда, говорят тут все-таки по-английски, но живут на улицах с названиями совершенно французскими. И совсем удивительно, что на улице с французским названием можно зайти в китайский ресторан «Династия Мин» или в бистро со странным названием «Занзибар».

Внезапно панамы взметнулись над креслами и, размахивая книгами и полотенцами, бросились к выходу. Они будто бы хотели выйти из самолета сразу все вместе.

Я решил подождать в кресле.

Что мне делать с шапочкой-гребешком в этой толпе белых панам?

Опытный стюард пытался превратить море панам в реку и направить ее русло к выходу.