Иэн Дуглас-Гамильтон - Жизнь среди слонов

Сверху мне было хорошо видно, как поднялся уровень озера во время наводнения 1968 года. Это глубокое озеро — 40 километров в длину и 15 в ширину — без каких-либо вытекающих рек наполнялось водой или мельчало в зависимости от сезона. Иногда оно высыхало совсем. В воде содержалось слишком много солей, и потому крокодилы в нем не водились, но в болотах в северной части парка и вдоль речек Граунд Уотер Форест жило несколько гиппопотамов. Теперь болота залило, тростник оказался под водой, а тот, что вырвало с корнем, образовал обширные плавучие острова. Частые юго-восточные ветры выбросили его на высокий обнаженный берег, и за несколько месяцев вся гниющая масса растительности покрылась зелеными ростками. Но ненадолго, ибо слонам эти острова пришлись по вкусу и они добирались до них по воде. Озеро занимало примерно 10 % площади парка. Оказались затронутыми интересы и бегемотов и слонов. Изменения подобного рода подчеркивают значение долгосрочных флуктуаций фауны и флоры.

Озеро затопило обширные пространства леса акаций тортилис, и их уродливые скелеты торчали над самой водой. Щелочные пастбища исчезли, и буйволы со слонами оказались зажатыми между разлившимся озером и все более и более обширными владениями вамбулу. Время почти залечило шрамы от обвалов скал вдоль Эндабаша, и нежно-зеленые растения разрослись на красной обнаженной земле.

Во время короткого сухого сезона в январе — феврале 1969 года уровень озера немного упал и отдельные лужи высохли под жарким солнцем. Аист-ябиру, желтоклювые аисты, священные ибисы, странного вида цапли-молотоглавы ополчились на несчастных глубоководных рыб, оказавшихся в плену. Молотоглавы по-куриному почесывались, опускали клюв в воду и глотали по нескольку рыб за минуту. Песочники искали в иле более мелкую добычу.

Джон Оуэн хотя и дал разрешение на полеты, но опасался за мою жизнь. Думаю, на нем висело немало забот и ему не хотелось прибавлять себе еще одну, а за мной укрепилась репутация не то «молодого человека, ставшего средоточием всевозможных происшествий», не то «закопченного сорвиголовы». Клянусь, я никогда не шел па бессмысленный риск, но репутацию поколебать очень трудно.

Ко мне вновь приехала погостить моя мать, чья вера в меня не знала границ; этот ее визит обошелся без приключений; правда, однажды, приехав за покупками в Арушу, она столкнулась с Джоном Оуэном, который два года назад утешал ее, пока я лежал в больнице после столкновения с носорогом. На этот раз он пронзил ее суровым, колючим взглядом.

— Иэну нельзя иметь самолет, — сказал он. — Для подсчетов животных мы берем пилотов, у которых налетано не менее двухсот часов, а в Маньяре опасность больше: там имеются грифы.

Вряд ли такое заявление могло успокоить человека, который знал богатую традицию авиакатастроф в нашей семье. Как бы там ни было, матери удалось скрыть свои чувства, а мне избежать столкновения с грифами.

Но жизнь часто подносит нам сюрпризы. Две недели спустя сам Джон Оуэн, летя по прямой, столкнулся с журавлем, которого не заметил. К счастью, ему удалось удержать машину, вовсю работая рулями высоты, чтобы компенсировать повреждения от удара. Больше о грифах Маньяры он никогда не упоминал.

Крупные птицы — постоянная опасность для пилотов, летающих над саваннами Восточной Африки: они могут стать причиной аварий с трагическим концом — так случилось с Михаэлем Гржимеком. Очень трудно кружить на одном месте, чтобы ваш помощник мог пересчитать животных, и краем глаза следить за всеми птицами, оказавшимися поблизости. Даже один из наших лучших пилотов, Хью Лэмпри, когда проводил подсчет слонов Серенгети, ухитрился за два дня столкнуться с двумя грифами.

Маньяра мало подходит для подсчета толстокожих. Лес местами образует сплошной полог, и неизвестно, какое количество слонов бродит под ним.

Мои первые подсчеты дали цифру 230; я никак не мог понять, почему слонов так мало, ведь в 1965 году Мюррей Уотсон и Майлс Тернер насчитали 420. Некоторое время спустя мой глаз научился различать все, что напоминало формой слона, и цифра оказалась выше. Такое часто случается с теми, кто занимается подсчетом животных с воздуха. Наблюдатели набирают опыт, и их работа становится эффективнее. Сначала может даже показаться, что подсчеты свидетельствуют о резком росте популяции. Только после года полетов и интенсивных наблюдений я пришел к наиболее точному результату — примерно 420 слонов; к стыду своему, должен признать, что мои первые оценки никуда не годились.