Юрий Регилес - Лучик

Ничего удивительного. Летом, даже в самый тихий час, гудели комары. В сентябре изредка подавали голоса улетающие птицы. В октябре не раз звенело пронзительной чистотой небо…

А теперь дни однотонные, томящие. Все замерло в ожидании снега. Отяжелел воздух. Остановилось время.

Нет, не все неподвижно вокруг. Хоть и бесшумно, но быстро бежит в речке вода, доказывая, что время задержать невозможно. Оно утекает неумолимо, как жизнь, даже если мы этого не замечаем.

Кто‑то вбил в дно речки в узком месте несколько кольев, сделал небольшую плотину. Вода ворчит, натыкаясь на нее. И, нарушая тишину, еще более возвращает чувство утраченного времени.

Выходит, — если бы жизнь текла тихо, гладко, мы бы могли и не заметить как она прошла?

В задумчивом одиночестве бреду, по берегу широкой сильной реки. Величественной в осеннем безмолвии. Свинцово холодная вода скользит мимо меня неудержимым потоком. Песчаные косы усеяны выброшенными в половодье, отшлифованными до белизны рогатыми корнями деревьев. Среди корней торчат серые макушки валунов…

За мной на отглаженном ветрами и дождями песке остается узенькая цепочка следов…

Замучила серость осенних дней. Давит на душу. Нагоняет тоску.

Но вот очистилось под порывами ветра небо. Стало пронзительно голубым. По — весеннему расцветились облака. Одно — огромное, синее, со сверкающими белизной краями. Другое — все белое, кружевное, словно невеста в свадебном наряде. Третье — фиолетовое, как майский цветок сон — тра- вы.

Вся эта красота отражается разноцветными бликами в играющем волнами озере.

Вот тебе и ноябрьский серый день. Вот тебе и осеннее слабеющее солнце. Праздник вокруг, да и только!

Луг, который летом косили, и поздней осенью нарядный, сочно — зеленый.

Некошеный — словно давно нечесаный старый седеющий человек.

Оголенный лес, придавленный темно — серым небом. Се- ро — фиолетовая гладь реки с матовыми полосами льда. Золотой прибрежный песок с яркими лоскутами свежего снега. Золотистые листья ивы, трепыхающиеся на ветру… Празднично одиноко.

Множество звонких птичьих голосов звучало летом в этом уголке леса. Сейчас здесь стоит хмурая осенняя тишина. Такая тягостная, что тревожно на душе.

И вдруг надо мной раздался легкий перезвон. Это пролетела стайка мелких серых птах. В обильном летнем хоре таких нежных голосов я бы и не услышал. Сейчас, приятной музыкой зазвучали они в душе.

Когда радости мало, она особенно дорога.

Земля словно поседела. Пухлый снег упал на еще не совсем согнувшуюся траву, на деревья и кусты, не до конца потерявшие листья.

Первая седина как бы подчеркивает красоту былого. Через белое волнующе проглядывает зеленое. Поражает сочетание белого, желтого и коричневого. А кричаще красное заставляет остановиться и задуматься. О чем? О разном.

Вот, словно линия жизни по ладони, бежит через белозеленый луг почему‑то оттаявшая тропинка. Изгибаясь, пошла по краю бело — черной пашни. Миновала небольшой сосновый бор. Вышла к берегу озера.

Летом здесь жили веселые туристы. Вечерами зажигали костер. Пели под гитару песни…

Теперь все следы припорошило сединой. А потом надежно закроет толстым слоем снега.

Давит осенняя дождливая непогода. Хочется в бор, в спокойное торжество сосен.

… Иду по промокшей тропинке, устланной коричневыми иголками. Вокруг темные мокрые стволы. Местами — снег. Из‑под тонкого белого слоя торчат зеленые кустики брусники. Где снега нет, — зеленеет мох… Вроде ничего особенного.

А на душе стало легко. Даже празднично.

На дворе ноябрь. Погода сумрачная. Когда же идет дождь со снегом темнеет так, как — будто наступила ночь. Состояние в природе гнетущее.

Но за прибрежными соснами слышится какое‑то пение. Кто распевает там так весело, по — весеннему?

Оказалось, волны разбили ледяные забереги. Тонкие льдинки ударяются друг о друга и звенят. Издалека кажется, что это распевают птицы — щебечет не переставая большая стая веселых птиц. Вблизи звон звучит совершенно иначе — словно звонят по уходящей осени колокола.

Сжалось все вокруг от холода. Первые морозы, да еще без снега, особенно сильны. Гнут к земле седеющую траву. Угрожают проморозить тонкие рябинки и дубки.