Юрий Регилес - Лучик

У каждого свои привязанности.

Белоснежная ласка выскочила из‑под кучи темного хвороста, к которой я подошел с намерением отдохнуть. Замерла, настороженно глядя на меня, словно спрашивая: ты друг или враг?

— Друг! Друг! — поспешил я заверить возможно более мягким голосом. — Не убегай. Дай тобой полюбоваться. Очень уж ты хороша на фоне пока еще не прикрытой снегом земли.

Не поверила мне ласка. Метнулась в сторону, играя гибким телом. Но не убежала, уселась на ствол упавшей березы — белая ласка, белые лохмотья коры. Вновь спряталась в хворосте. Через несколько секунд высунулась, уставив на меня любопытные бусинки глаз. И все же запрыгала через бурые стебли трав к лесу.

Проезжал на велосипеде по глухой лесной дороге, вспугнул медведицу, которая паслась у обочины с медвежонком. Забыв об инстинкте материнства, она, разбрызгивая болотную грязь, умчалась в чащу.

А медвежонок остался, продолжая с интересом разглядывать меня. И лишь когда я резко остановился вблизи от него, он последовал примеру матери.

Любопытство оказалось сильнее страха.

Не раз встречался с медведями в светлое время дня, и всегда они спешили от меня убежать.

Сегодня встретился с косолапым в глубокие сумерки. Он переходил проселок. Заметив меня, не только не убежал, но даже не прибавил шагу. Или в этот раз мне попался храбрый медведь, или смелым его сделала темнота.

Из ольховых кустов на некошеный луг с высокой поседевшей травой вышел олень с огромными ветвистыми рогами. А за ним — аккуратная самочка и маленький олененок.

Как в замедленном сказочном фильме лесная семья проплыла по луговому ковру и вновь исчезла среди зеленых зарослей…

Долго смотрел я в ту сторону не в силах прийти в себя от восхищения.

Каждый раз, отправляясь в лес, мечтаю чему‑нибудь удивиться. И не было случая, чтобы не удивился. Даже если прихожу в давно знакомые места.

Природа не терпит прямолинейности. Куда ни глянешь, во всем гармония. Озеро — круглое. Излучины реки — овальные. Холмы — покатые. Соответствуют ландшафту деревья и кустарники.

— А стволы корабельных сосен?! — возразит кто‑нибудь.

Стволы действительно прямые. Но зато вершины кудрявые.

— А ивовая лоза? Она прямая и длинная. Нет на ней ни одного отросточка.

Тоже верно. Только троньте один из этих прямых прутиков рукой. Он такой податливый, гни в любую сторону. Получается, что эта прямолинейность гибкая.

Удивительной конструкции эта трава. Стебель тонкий- претонкий. У основания — чуть более двух миллиметров в диаметре. А высота травины больше метра. На самом верху ее еще и кисточка приделана. Вероятно для того, чтобы ветер траву сильнее раскачивал и дальше раскидывал семена.

За счет чего держится травина? Почему не переломится?

Значит, есть в ней внутренние силы, которые не дают стеблю упасть пока не рассеяны семена.

Любой гриб, едва поднявшись из земли, уже готов к непогоде — накрылся шляпкой — зонтом.

Такую бы предусмотрительность с детства нам людям.

Из зарослей сорняков выкарабкался по дереву молодой плющ. Симпатичный. Нежно — зеленый. С аккуратными резными листиками.

Интересно пронаблюдать, как обстоятельно он это делал.

Тонким усиком, вытянутым вверх, нащупывает выступ и прочно закрепляется за него. Два других — протягивает по сторонам, чтобы дать дополнительную поддержку стеблю. И так осваивает этаж за этажом. Пока не закрепится основательно на одном, выше не поднимается.

Надежный метод удержать себя на высоте.

Много озер в нашем крае. И все, даже самые дальние, лесные, соединены между собою протоками. Все питают или ближайшую речку, или большое озеро, которое в свою очередь отдает воду большой реке. Удивительно целостная, мудрая система.

Два соседних тихих озера заросли и превратились в болота. А соединяющий их ручей продолжает жить.

Долгожителем ручей стал потому, что никогда не останавливался, ни на минуту.

Сильно виляет река Сорога. Так сильно, что отойдя от ее русла на десяток шагов, снова натыкаешься на него.