Джон Куллини - Леса моря. Жизнь и смерть на континентальном шельфе

Самки камбалы откладывают икру ночью. В отличие от икры многих морских рыб, включая и других камбаловых, икра Pseudopleuronectes americanus тяжелее воды. Гроздья икры содержат клейкое вещество, благодаря которому пакеты икринок удерживаются на дне. Через две-три недели инкубационного периода из икринок выклевываются личинки. Они имеют хрупкое тело длиной в два миллиметра, огромные глаза и похожи, как и все вообще личинки, на фигурки из мягкого стекла. В течение следующих нескольких недель они дрейфуют, но при этом остаются в системе эстуария и всегда держатся около дна. Все это время они питаются за счет содержимого подвешенного снизу луковицеобразного желточного мешка, по мере медленного сокращения которого личинка все более и более становится похожей на рыбу.

Пройдет еще немного времени, и нетерпеливый глаз переместится на другую сторону головы; и с этих пор жизнь маленькой рыбы будет проходить только на дне моря. В движении ее тело будет копировать контуры морского ложа; в состоянии покоя юная камбала научится принимать его окраску и узоры.

К середине лета сеголетки-камбалы покинут и слабо, и сильно загрязненные эстуарии и переместятся на прибрежные участки. По всей дуге побережья, в вершине которой стоит город Нью-Йорк, пути молодых камбал сходятся в точке, в которой загрязнение моря, по-видимому, не имеет равного в мире.

В течение вот уже более сорока лет город Нью-Йорк и его города-спутники официально используют примыкающий к ним континентальный шельф в качестве свалки, хотя, конечно, океан служит людям мусорной ямой уже давно. Сегодня канализационный отстой, портовая грязь, кислоты и другие химические вещества, строительный мусор и еще несколько категорий отбросов, сопутствующих цивилизованной жизни, в громадных количествах сваливаются в море лишь в 10 километрах восточнее Санди-Хук (Нью-Джерси). Еще дальше от берега десятилетиями исчезали под волнами устаревшие боеприпасы и другое военное имущество, исключительно токсичные химикалии и материалы с невысокой радиоактивностью. Для каждого вида отходов отведено свое место. Благодаря такой практике можно обнаружить их специфическое влияние на окружающую среду и помочь избежать комбинаций, оказывающих особо вредное воздействие. Однако серьезные попытки по регулированию, контролю, поддержанию порядка и постепенному поэтапному прекращению создания разнообразных свалок только недавно получили свое отражение на бумаге. В качестве наблюдателей за подводными свалками Агентство по защите окружающей среды (АЗС) и Береговая служба США проявили себя не с лучшей стороны. АЗС отвечает за изучение влияния крупных свалок в районе Нью-Йоркской бухты на жизнь, населяющую ее вбды.

Одна из самых близких к берегу свалок и, может быть, самая главная с точки зрения ее воздействия на чувства людей, это свалка содержимого канализационных отстойников. Канализационный отстой, сбрасываемый с барж, образует густой, тяжелее воды, раствор, растекающийся по дну. В 1974 году почти 4 миллиона кубических метров отстоя было сброшено во внутреннюю часть Нью-Йоркской бухты.

В том же 1974 году организации, представляющие интересы охраны окружающей среды и отдыхающих в окрестностях Нью-Йорка и северной части Нью-Джерси, подняли серьезную тревогу. На расстоянии менее одного километра от нескольких пляжей ученые из местных университетов обнаружили то, что они назвали «черный майонез» (ЧМ). Этот термин не только более благозвучен, чем канализационный отстой, но и точно отражает цвет, структуру и органическое богатство отстоя. АЗС было, видимо, застигнуто врасплох и в предварительном докладе заявило, что, хотя сгустки ЧМ были действительно найдены, они не имеют никакого отношения к главной свалке, находящейся в море в 10 километрах от пляжей. Таким образом, заявило АЗС, отстой не был принесен донными течениями к берегу, как утверждали ученые, занимающиеся охраной окружающей среды. Однако это утешительное заявление не объяснило присутствия сгустков отстоя у берегов. Должно быть, какие-то неразборчивые в средствах люди ради своего удобства недавно устроили свалку около пляжей, под носом у общественности и Агентства по защите окружающей среды. Сам факт существования незаконной свалки служит свидетельством того, что попытки осуществить комплексный контроль за сбрасыванием отходов в океан в большой мере оказались несостоятельными. Блуждающие сгустки отстоя и отдельные нарушители закона, время от времени попадающие в руки Береговой охраны, несомненно представляют только вершину айсберга противозаконной деятельности, которая особенно процветает далеко за горизонтом, там, где находятся официальные свалки.