Зазвенев на высокой ноте, двигатель вздохнул, словно переводя дух, и забормотал облегчённо, покашливая на спуске. Завизжали от восторга тормоза, словно и у автомобиля захватывало дух от стремительного спуска вниз, к светящейся среди сопок сфере подлунного моря.
— Санька, не спи! — Я заметил поникающую голову друга.
— Ой, то не вечер, то не ве-е-ч-е-е-е-е-р, — попытался хрипло запеть Александр и замолчал. Вздохнул, поёрзал по сиденью, пошевелил плечами, повращал головой, и автомобиль словно подхватило быстрое течение, понесло в русле дороги.
Поворот, другой, третий… Машина вдруг вздрогнула, повалилась в кювет. Удар об дверцу. Удар об крышу. Искры, звон разбитого стекла, скрежет, тело скручено в жгут. Жгучая боль в груди, в голове… Тяжёлая рука друга. Тишина.
— Санька, живой?
— М-м-м…
Протискиваюсь из-под машины и вытаскиваю липкого Сашку. Сашка еле шевелится, пытается что-то сказать, но ничего не разобрать. В свете луны поблескивает мокрая от крови голова друга.
— Санька, держись. Скоро нам помогут.
— М-м-м…
Осторожно тащу друга к откосу дороги и укладываю на ровное место. Вытаскиваю из автомобиля какие-то вещи, подсовываю под друга. Он тихо стонет.
— Санька, терпи.
— М-м-м…
Самого покачивает, тошнит. Присел — ещё хуже. Надо что-то делать. Собрать документы. Собрал. Вроде всё на месте. Засунул за пазуху.
— Ма-ши-на, — тихо сказал друг.
— Что-что? — не расслышал я.
— Ма-ши-на е-дет.
— Машина едет? Какая машина? — и увидел освещенные фарами кроны деревьев. По дороге неторопливо двигался автомобиль.
— Чего они так медленно?
— Ребята… стойте! Люди добрые, помогите до больницы добраться.
— Извини, машина полная, можем довезти только одного.
— Да-да, конечно. Саньку заберите, а я сам как-нибудь…
— Санька, крепись. Я за тобой следом…
Скрылись за поворотом красные фонари автомобиля, улеглась пыль. Будет ли еще попутная машина в три часа ночи? Надо идти в поселок.
Луна сочувственно кивает в такт неровным шагам. Ноги спотыкаются, заплетаются, словно идут не по дорожному полотну, а по невидимому буреломному лесу. Стала пробирать дрожь. Боль словно колючки цепляется на каждом шагу, тяжелеет и давит к земле. Идти невмоготу. Призрачный мир расплывается и меркнет. Надо отдохнуть. Но холодно: ноябрь — уже на лужах лёд.
Как там Санька? Наверное, довезли уже до больницы, собирают врачей, хлопочут вокруг. Хоть бы ничего серьезного у него не было!
В кювете лежит поваленное дерево. Ноги сами шагают к нему. Надо посидеть, отдохнуть. Сидеть хорошо: нет боли, нет дрожи, глаза закрываются, по телу разливается слабость и теплота. Надо прилечь. Насилу разлепливаю веки — кровь до сих пор сочится с головы. Смотрю вокруг: где бы прилечь. Возле корней дерева вроде как куча веток не веток, соломы не соломы. Вот на ней-то и прилягу. Но куча… шевельнулась! Показалось? Нашарил у ног камешек, бросил на кучу…
— О-о-о-у, — громыхнула куча, сверкнув зеленым глазом.
Тигр!!!
От ужаса оборвалось дыхание. Сжавшееся сердце колокольным языком заколотилось, забило больно по ребрам в набат. Тигр!!!
Рука машинально ищет камень. Один, второй. Нет, этот маленький. Ага, этот поувесистей.
— Чак-чак-чак-чак, — камни сами собой заколотили, застучали друг об друга, высекая искры.
Ноги охватила крупная дрожь, и они понемногу сдвигают тело по стволу дерева подальше от ужасной кучи. Чуть напряглись и, полусогнутые, мелкими шажочками засеменили на дорогу.
— Чак-чак-чак-чак, — звонко выстреливают камни, подбадривая ноги выпрямиться и шагнуть в полную силу, но их, словно крепкою тетивою, стянул ужас.
Изо всех сил вытягиваю, выпрямляю ноги. Ох! — вырвалось ощущение легкости прямых ног и освободившееся горло заклокотало: «Пошёл вон! Пошёл вон! Пошёл вон!»
Тигр приподнялся и уверенно шагнул на дорогу.
— Чак-чак-чак-чак.
— Пошёл вон! Пошёл вон!
Изо всех сил уже сдерживаю ноги, чтобы не побежали прочь.
Бежать нельзя! Нельзя бежать! Сразу же кинется, как кот на мышонка.
— Чак-чак-чак-чак, — швыряются звуком камни на приближающегося тигра.
— Пошёл вон! Пошёл вон! — выбулькивает сдавленное горло.
Тигр остановился, словно в раздумье, постоял и несколькими быстрыми шагами сократил дистанцию.
— Пошёл вон! Пошёл вон!
— Чак-чак-чак-чак…
Тигр не отпускает. Только затихает стук камней — сразу подбирается ближе. Руки давно уже онемели. Пальцы, намертво стиснувшие камни, мерзнут и болят от каждого удара. Эта боль словно острыми гвоздями вбивается в большую и тяжелую боль всего тела…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу