Шейла Барнфорд: Невероятное путешествие

Далее луна заглянула в спальню на втором этаже, где на боку в большой старинной кровати спал человек, а за его спиной наслаждался блаженным теплом, любящий удобства, почтенный белый бультерьер.

Легкий утренний туман еще не рассеялся, когда Джон Лонгридж поднялся с кровати, так и не сумев отвоевать место на ее середине.

Лонгридж побрился и быстро оделся, наблюдая, как туман расходится над полями и сквозь него проглядывает утреннее солнце. Можно было надеяться на отличный осенний день, теплый и мягкий, какие и бывают часто «индейским летом».

Спустившись вниз, Лонгридж увидел, что животные уже терпеливо ожидают у двери утренней прогулки. Выпустив их, он приготовил завтрак и поел.

Когда собаки и кот вернулись с прогулки, Лонгридж собирался в дорогу, укладывая вещи в автомобиль. Он дал им немного печенья и они улеглись у стены дома, греясь в лучах утреннего солнца и наблюдая за человеком. Лонгридж кинул в багажник последние пожитки, вышел из гаража и погладил каждого из своих друзей по голове.

– Будьте послушными, – сказал он, – миссис Оукс скоро придет. До свиданья, Люас! – так он называл лабрадора. – Мне бы хотелось взять тебя с собой, но в лодке не хватит места для троих.

Он взял в руку мягкую морду собаки. Золотисто-коричневые глаза пристально смотрели на него и вдруг собака подняла правую лапу и положила ему в руку. Лонгридж много раз видел, как пес делал так с хозяином, и был необычайно тронут таким доверием; он даже подумал, следует ли ему уезжать теперь, сразу после того, как собака наконец-то впервые проявила к нему такое дружелюбие…

Его не беспокоило, что животные оставались на улице. Они никогда не делали попыток убежать, гуляя за забором в окрестных полях. Если бы они захотели, то всегда могли войти в дом, так как в кухне была дверь, которую придерживала лишь не тугая пружина. Лонгриджу надо было только выдвинуть с внутренней стороны задвижку, тогда она уже не могла захлопнуться и распахивалась от толчка снаружи.

Животные выглядели довольными: кот старательно мыл свои уши, старый пес сидел, вывалив из оскаленной пасти розовый язык и часто дыша, – отдыхал после прогулки, а рядом разлегся на боку лабрадор.

Лонгридж включил мотор и, когда автомобиль медленно тронулся с места, помахал им рукой из окошка, хоть и понимая, до чего это глупо. «Чего я от них жду в ответ? – спрашивал он себя с улыбкой. – Чтоб они помахали лапой? Или крикнули «прощай»? Вот беда – прожил так долго с ними и чересчур привязался».

Автомобиль круто свернул на дорогу в конце длинной аллеи, и животные еще некоторое время слышали удаляющийся шум мотора. Кот занялся своей задней лапой, старая собака отдышалась и улеглась, молодая тоже лежала неподвижно, и только глаза ее бегали и время от времени подергивался нос.

Минут двадцать никто не шевелился. Потом вдруг молодой пес вскочил, вытянулся и замер, не сводя глаз с дороги. Он стоял так несколько минут, а кот внимательно следил за ним, забыв опустить задранную вверх лапу.

Лабрадор медленно вышел на дорогу и остановился на повороте, оглядываясь назад и словно приглашая остальных последовать за собой. Тогда неуклюже поднялся старый пес, присоединился к лабрадору, и они вместе свернули за угол.

Минуту кот стоял неподвижно, голубые глаза горели на темной мордочке. Затем смешно подпрыгивая, он пустился вдогонку.

Собаки стояли у калитки. Старый пес тоскливо оглядывался назад, словно надеялся увидеть своего друга миссис Оукс, которая всегда приносила ему вкусные косточки. Но когда лабрадор вновь побежал по дороге, терьер последовал за ним. Некоторое время кот стоял у калитки, подняв лапку, – весь сомнение, вопрос, колебание, – но вдруг, словно придя к какому-то решению, опять бросился следом за собаками. Теперь все трое затрусили по пыльной дороге.

Примерно час спустя миссис Оукс вышла из своего коттеджа и направилась к дому Лонгриджа. В руках у нее была сетка с ботинками для работы, фартуком и небольшим свертком объедков для животных. Она немного огорчилась, не увидев собак, обычно встречавших ее довольно далеко от дома и всегда бросавшихся ей навстречу.

«Наверное, мистер Лонгридж запер их в доме, раз он так рано уехал», – успокаивала она себя.

Но когда, толкнув дверь, она вошла в дом – там было тихо и спокойно. Она позвала животных, стоя на ступеньках лестницы, однако в ответ не услышала топота бегущих лап; только равномерное тиканье старых часов раздавалось в передней.