Джеральд Даррелл - Говорящий сверток (с иллюстрациями)

– Сверток, – ответила Пенелопа. – Большой сверток.

– О Господи, – простонал Питер. – И ради этого ты нас разбудила?

– А что особенного в этом свертке? – осведомился Саймон.

– Вам когда-нибудь попадался пакет, который разговаривает? – отпарировала Пенелопа. – Со мной это не часто бывает.

– Разговаривает? – Питер сразу и окончательно проснулся. – Да ну? А тебе не померещилось? Может, у тебя солнечный удар?

– Говорящий сверток? – усомнился Саймон. – Ты, наверное, шутишь.

–Ничего я не шучу, и солнечного удара у меня нет, – рассердилась Пенелопа. – Мало того: он разговаривает двумя голосами.

Мальчики глядели на нее во все глаза.

– Послушай, Пенни, – смущенно сказал Саймон, – а ты точно не фантазируешь?

Пенелопа с досадой топнула ногой.

– Конечно нет, – бешеным шепотом возразила она. – Какие вы оба тупые. Я нашла пакет с двумя голосами, он разговаривает сам с собой. Не верите – пойдите и посмотрите.

Неохотно, все еще опасаясь, что Пенелопа их дурачит, мальчики двинулись за ней вверх по дюне. Взойдя наверх, она приложила палец к губам, прошипела «ш-ш-ш», потом легла на живот, мальчики за ней, и остаток пути они проползли на животе. Затем все трое заглянули вниз… И у подножия дюны увидели сверток. Вокруг него разбегалась мелкая зыбь. И тут мальчики застыли от изумления – сверток вдруг запел на два голоса:

– Слыхали? – торжествующе прошептала Пенелопа. – Что я вам говорила?

– Невероятно, – пробормотал Питер. – Что же это такое? Двое карликов?

– Тогда они какие-то особенно маленькие карлики, если поместились в этом свертке, – заметила Пенелопа.

– Мы не узнаем, что это такое, пока не развяжем пакет, – рассудил Саймон.

– А как знать, будет ли он доволен, если его развяжут? – задумчиво проговорил Питер.

– Он что-то такое упоминал про освобождение, – вспомнила Пенелопа.

– Ладно, спросим его, – решил Саймон. – По крайней мере, он говорит по-английски.

Мальчик стал решительно спускаться и первым подошел к свертку, который самозабвенно распевал, не подозревая ни о чьем присутствии:

Саймон откашлялся.

– Простите, – начал он, – простите, что прерываем вас, но…

– Простите, – сделал новую попытку Саймон, уже гораздо громче.

Пение прекратилось, наступила тишина.

– Что это? – наконец испуганно прозвенел тоненький голосок.

– Какой-то голос, – ответил скрипучий. – Я почти уверен, что это был голос, если только это не был удар грома, вой урагана, шум прилива, грохот землетрясения или…

– ПРОСТИТЕ! – на этот раз что есть мочи прокричал Саймон. – Хотите вы, чтобы вас развязали?

– Ну вот, пожалуйста, – произнес скрипучий голос. – Я же говорил, что это голос. Предлагает нас развязать. Как мило. Скажем «да»?

– Еще бы, – отозвался звенящий голосок. – Мы столько просидели в темноте.

– Прекрасно, – произнес скрипучий голос. – Мы разрешаем нас развязать.

Ребята тесно окружили сверток. Саймон достал перочинный нож, осторожно разрезал толстый лиловый шнурок, и они принялись стаскивать бумагу. Под ней обнаружилось нечто напоминающее большой стеганый чехол для чайника, густо покрытый узором из листьев и цветов, вышитых золотой нитью.

– Разрешите снять ваше… э-э-э… ваш чехол для чайника? – спросил Саймон.