Юрий Дмитриев - Путешествие на всю жизнь

Синицы — дуплогнездники. И опытные садовники часто вывешивают в садах синичники, приглашая этих птиц пожить в саду. Не зря стараются садоводы — пара больших синиц с потомством, конечно, может охранять от вредителей сорок деревьев! Значит, и в лесу она также полезна. И в лесу стоит повесить синичники. А подкармливать синиц обязательно — очень уж плохо зимой этим птицам.

Ученые подсчитали — из десяти синиц, которые встречают зиму, до весны доживает лишь 1–2, остальные гибнут. И гибнут не столько от холода, сколько от голода — сытой птице и сильный мороз не страшен, голодную и небольшой морозец может погубить.

Зимой наш двор засыпало снегом, и мы ходили от дверей до ворот по узенькой тропинке, которую чуть ли не каждый день приходилось расчищать. И трудно было поверить, что и дом наш, и двор, да и вся улица — в Москве, что в нескольких шагах, стоит лишь свернуть за угол, шумит широкий проспект, мчатся автомобили и троллейбусы, трамваи и автобусы. А в нашем доме была тишина. Удивительная, иногда даже неправдоподобная. Особенно ночью.

Именно такая тишина была и в ту ночь.

Я сидел и читал. В комнате было тепло, свет лампы мягко падал на книгу, уютно тикали часы. И о том, что на улице метель, я мог судить лишь по шуму ветра, который время от времени швырял пригоршни снега в окно, да по скрипу старой ветлы. Вдруг среди этих звуков я уловил новый: кто-то осторожно стучал в стекло. Потом стук стих, но вскоре снова повторился. Было уже очень поздно, кто же это мог стучать? Порыв ветра заглушил все звуки, а когда стало тише, я опять услышал легкое постукиванье по стеклу.

Потом мне показалось, что кто-то пытается открыть форточку, во всяком случае, старается осторожно просунуть какой-то тонкий инструмент в щель. Я быстро погасил свет и отдернул штору. Но за замерзшим стеклом никого уже не было. Немного подождав, я опустил штору и зажег лампу. И тут снова послышался слабый стук, и кто-то завозился у форточки. Но на этот раз невидимка действовал очень тихо и неуверенно. Через несколько минут что-то царапнуло по стеклу и наступила тишина — даже ветер утих. Я опять погасил лампу, отдернул штору. Метель действительно улеглась, небо прояснилось, и умиротворенные сугробы искрились в голубоватом свете луны.

Утром я вышел из дому и, увязая в снегу, стал пробираться к окну: мне хотелось посмотреть, не оставил ли таинственный ночной гость каких-нибудь следов. Нет, на снегу не было ни одного пятнышка, ни одной вмятинки. Только на притолоке окна лежала полузанесенная снегом мертвая синичка.

Вот он, таинственный ночной гость! Замерзая, синичка стучала в окно — единственное освещенное окно во всем доме — и просила помощи. И что стоило мне открыть форточку! Но я не догадался.

Следующей ночью я долго не мог уснуть: мне казалось, что вот-вот раздастся легкий стук в стекло или кто-то начнет возиться у форточки. Я ждал долго. И вдруг… сначала один удар в стекло, потом еще несколько. Бросившись к форточке, я широко распахнул ее. Холодный воздух ворвался в комнату, но в форточку никто не влетел. А стук опять повторился.

Я быстро оделся и вышел во двор. Была морозная безоблачная ночь, и я мог хорошо разглядеть окно своей комнаты. Но птички на окне не было. А в стекло постукивала оторвавшаяся лоза дикого винограда, которую трепал ветер.

Вернувшись в комнату, я закрыл форточку и сел к столу. Но почему-то в комнате стало очень холодно. Неужели за несколько минут, пока была открыта форточка, комната успела так остыть? Я подошел к теплой печке и постепенно стал согреваться. Во всяком случае, меня перестало знобить. Но где-то внутри, под сердцем, по-прежнему было холодно. И я знал: этому никакая печка не поможет.

Я пытался утешить себя, что не виноват в гибели птички. Разве я мог догадаться, кто и зачем стучит в окно? Но холодок не проходил.

Да, конечно, я не был виноват в гибели птички. Но разве в этом дело? Надо, надо все-таки, наверное, открывать форточки, окна, двери по первому требованию, по первому стуку: может быть, кто-то нуждается в вашей помощи!

Иногда мои друзья, мальчишки, мне говорят: «Ну какие в нашем лесу могут быть звери? Ерунда одна! Ни медведей, ни волков, ни рысей!»

Насчет медведей, волков и рысей — это верно, в нашем лесу их давно нет. А вот насчет ерунды — тут я категорически не согласен. Любой зверек, даже маленький, очень интересен. А если это самый маленький зверек на земле? И такой зверек живет в наших лесах! Я часто вспоминаю свое первое знакомство с этим зверьком.