Джеймс Шульц: Ошибка Одинокого Бизона (Повести, рассказ)

— А это и неудивительно, — ответил ему Два Лука. — Лед, бывает, появляется летом и у нас. Если ты помнишь, лет десять назад была даже снежная буря, такая, что погибли все мелкие птицы.

— И в самом деле, — согласился старик. — Да, я помню. Вероятно, в этих местах лето необычайно холодное. Но вот что я подумал: прошла уже половина лета, об ратный наш путь займет столько же времени, рискнем ли мы двигаться дальше или, может быть, повернем домой?

Два Лука надолго задумался, прежде чем ответить.

— Иногда случается, лето бывает дольше, чем всегда. Может, это лето как раз будет долгим? В любом случае надо рискнуть. Может, нам повезет. Все равно, мы должны во что бы то ни стало добыть шкуру белого медведя. Ведь с тобой случится беда, если мы не исполним волю твоего духа-покровителя.

— А-а, можешь мне не напоминать! — воскликнул Старое Солнце и, после недолгого раздумья, согласился с сыном: — Мы будем идти вперед еще пятнадцать дней, но после этого обязательно повернем назад.

И на следующее утро они продолжили путь.

День за днем они продвигались все дальше на север, а земля вокруг больше не менялась, и не могли они найти ни медведей, ни их следов. Настал вечер пятнадцатого дня, и снова отец с сыном стали держать совет и порешили идти еще четыре дня. Когда же истек и этот срок, они разбили свою самую дальнюю северную стоянку, убив еще одного маленького родственника бизона. Хвороста для костра, на котором можно было бы приготовить пищу, уже не хватало. На следующее утро с тяжелым сердцем двинулись люди в обратный путь.

— Ночью мне привиделся дурной сон, — сказал старик. — Это знамение, нас ждет большая беда.

И как его сын и обе женщины ни упрашивали старика поведать им свой сон, он ни за что не соглашался.

Еще некоторое время удача сопутствовала маленькому отряду. Мяса хватало с избытком, погода была ясной и солнечной, и женщины, довольные возвращением домой, пели песни, смеялись и шутили. Они старались подбодрить Старое Солнце, погруженного в свои мрачные мысли.

— Забудь про этот сон, веселись с нами, — говорили они ему. — Скоро у нас будут лошади, а с ними мы быстро преодолеем оставшийся путь.

Старый шаман изо всех сил старался сохранить присутствие духа. Иногда, сидя вечером у костра, он даже включался в общую беседу. И все же чаще всего он сидел молча, отдельно от всех, не обращая ни на кого внимания. Все чаще он стал доставать свою священную трубку, все чаще молился, приносил жертвы богам и просил их смилостивиться и позволить всей его маленькой семье благополучно вернуться домой — в страну черноногих. Он взывал к своему духу-покровителю:

— О ты! Ты, самый мудрый и быстрый в густых горных лесах! Помоги мне, молю тебя, помоги! Приди ко мне в вещем сне, подскажи, как спасти близких моих!

Но дух оставался глух к его мольбам. Боги, казалось, не замечали его жертвоприношений и, наоборот, нагоняли на него еще большую печаль. Постепенно настроение отца передалось и остальным. Улыбка стала редкой гостьей на их лицах.

Люди находились еще очень далеко от большого озера, где оставили своих лошадей, когда еще больше похолодало. На лужах, там, где была тень и куда не попадали лучи солнца, лед уже не таял. Днем и ночью большие стаи птиц тянулись над ними к югу. Утки и гуси пролетали почти над самыми их головами, и печальные крики птиц наполняли сердца людей тревогой. Люди прекрасно понимали, что сразу за улетающими птицами шел Творец Холода.

— Никак не пойму, — сказал однажды вечером Старое Солнце, пересчитывая надрезы на своей стреле, — отмечая дни, я не мог ошибиться. Сейчас лишь второй день шестой луны лета. У нас на деревьях листья еще зеленые, да и птицам рано улетать в Земли Вечного Лета. Но вот же, они наверняка летят туда.

— Я думаю, нам нечего тревожиться, подумаешь, птицы кричат и улетают, — сказала жена Старого Солнца. Она, единственная из всех, никогда не терялась и не падала духом. — Вероятно, никто из вас никогда не видел то, что я замечала сотни раз. Эти стаи птиц, пролетающих сейчас мимо нас на юг, останавливаются в наших прериях на озерах задолго до того, как начинают желтеть листья.

— Да, но не белые лебеди! Они никогда не остаются у нас на озерах. Утки или гуси — это другое дело. Если же улетают белые лебеди, следом за ними всегда приходит зима.

— Может, они летят к большому озеру, где мы оставили лошадей, — предположил Два Лука. — Будем надеяться, что это так. Не надо отчаиваться. Выше голову, отец!