Карл Май - На Диком Западе

Мато-Пока на языке сиу значит: охотник на медведей.

— Да, — подтвердил тот, кого индеец назвал Фрэнком.

— У меня к вам есть важное поручение.

— От кого?

Индеец подумал немного, затем, бросив вокруг испытующий взгляд, отвечал:

— Здесь не место для этого. Далеко ли ваш вигвам отсюда?

— Не более часа езды.

— Так поедемте.

С этими словами он, перепрыгнул ручей, вскочил на лошадь и поскакал вперед, не удостоверившись даже, следуют ли за ним остальные.

— Этот не любит терять много слов, — заметил Джемми.

— Индеец знает очень хорошо, что он делает, и я советую всем последовать его примеру, — отвечал Дэви.

— Прекрасно! — сказал маленький Фрэнк. — Но что же мы сделаем с молодцами, которые украли у нас лошадей? Не оставить ли, по крайней мере, кое-что на память о нас их предводителю?

— Нет. Это трусливые воришки, с которыми не стоит долго заниматься. Ведь лошадей ваших вы получили обратно. Что же вам еще?

— Вы правы. Итак, едем.

Затем вся компания направилась к месту, где стояли лошади Джемми и Дэви. Все сели на своих лошадей и поехали вслед за индейцем.

Посреди двора, обнесенного со всех сторон стенами, стояла четырехугольная глиняная хижина. Дверь была отворена. В задней части комнаты помещалась лавка. Прибитые к воткнутым в землю столбам доски заменяли стол. Из такого же материала сделаны были стулья. В одном углу находились постели обитателей хижины, состоявшие из набросанных грудой шкур страшных серых медведей, которые в Америке, по справедливости, считаются самыми опасными врагами человека. Убить такого гризли у индейцев считается большим подвигом, да и белые, хоть и лучше вооруженные, обыкновенно стараются избегать встречи с ним. По стенам было развешано оружие, военные и охотничьи трофеи, а подле камина были укреплены на шестах куски копченой говядины.

Только когда негр развел огонь в камине и общество уселось вокруг него, Хромой Фрэнк обратился на английском языке к индейцу:

— Мой краснокожий брат находится в нашем жилище. Он может исполнить теперь возложенное на него поручение.

Краснокожий, внимательно оглядевшись, сказал:

— Как может Вокадэ говорить, когда он не выкурил трубку мира со своими белыми братьями?

Тогда Мартин поспешно встал со своего места и снял со стены индейский калуммет, набил его табаком, зажег и передал индейцу. Последний поднялся со своего места; затянувшись шесть раз из трубки, выпустил дым вверх, вниз, на восток, запад, север и юг и сказал:

— Вокадэ никогда еще не видел бледнолицых и негра. Они освободили его из плена. Их враги — его враги, и их друзья будут его друзьями.

Когда все, по его примеру, проделали ту же церемонию, он продолжал:

— Знают ли мои белые братья великого бледнолицего охотника, которого сиу называют Нон-Пай-Клама?

— Ты говоришь, вероятно, о Разящей Руке? — отвечал Дэви. — Видеть я его не видел, но каждый, вероятно, из нас слышал о нем. Что с ним?

— Он уважает краснокожих, хоть он и белый. Это знаменитый следопыт, пуля его всегда попадает в цель, и ударом невооруженной руки он убивал самого сильного врага. За это-то его и прозвали Разящей Рукой. Несколько зим тому назад он охотился на берегу Желтой реки, тогда на него напали сиу-оглала. Разящая Рука предложил им следующие условия: пусть трое храбрейших воинов один за другим вступят с ним в поединок, причем он будет без оружия, а они с томагавками. Ударом кулака он по очереди уложил их на месте, хотя то были храбрейшие воины. Стон и шум поднялся в вигвамах оглала; хотя с тех пор прошло уже семь лет, сиу-оглала продолжают собираться ежегодно ко дню смерти убитых на берегу Желтой реки, и горе тому белому, который попадется им в руки в это время: его ожидают пытки и медленная смерть на могилах убитых.

Мартин все время внимательно его слушал, но в этом месте рассказа вдруг вскочил со своего места.

— Боб! — закричал он. — Седлай скорей лошадей! Фрэнк, поскорей укладывай порох, пули и провиант, а я вычищу ружья и наточу ножи!

— К чему? — спросил удивленно Фрэнк.

— Разве ты не понял Вокадэ? Мой отец взят в плен сиу и должен быть принесен в жертву теням убитых. Мы должны спасти его. Через час, самое большее, мы едем к Желтой реке.

— Черт возьми! — воскликнул Фрэнк, в свою очередь быстро вскакивая. — Краснокожие поплатятся за это!

Тогда индеец поднял вверх руку и сказал:

— Разве братья мои — комары, которые бестолково толкутся на одном месте, когда их дразнят? Или они не мужья, которые знают, что спокойное обсуждение дела всегда должно предшествовать действию? Вокадэ еще не кончил.