Андрей Ветер - В поисках своего дома, или повесть о Далёком Выстреле

– Я же давно говорил тебе, – хмыкнул Билл, – что краснокожих будут сильно бить. Вот их и лупят. Я сам недавно с Кастером и Хэнкоком рыскал по прерии в поисках Сю. Подраться, правда, по-настоящему не удалось… Так, две-три минутные перестрелки… Ты знаешь, многое случилось за это время… – бормотал Хикок. Они сидели долго, и Билл успел изрядно набраться. – Прерия… Не одного тебя тошнит от города… Как я истосковался по вольной жизни. Клянусь моими глазами, здешний сброд почти до смерти замучил меня… Я имею право стрелять в людей. Я не бандит, а власть! Но мне всё наскучило, старина. Надо удирать отсюда, а я всё чего-то жду… Что-то должно случиться…

Билли Шкипер проснулся не ранее девяти часов утра и увидел, что кровать Эллисона уже пуста.

– Никогда не разбудит меня мой Индеец, – улыбнулся он, поднял штору и распахнул окно.

День был ясный и радостный. По улице прогуливались парочки, катили крытые фургоны с товаром. Неподалёку от гостиницы стояла карета, и два негра (в торжественных фраках с фалдами до пят) украшали её цветочками. В их медленных движениях чувствовалась забота и важность от сознания порученного им дела. Шкипер вспомнил, что в соседнем здании, где находился городской зал для всякого рода торжеств, велись приготовления к свадьбе.

– Я же видел вчера этих голубков… Она просто божественна.

Шкипер оделся и спустился вниз, грузно ступая по ступенькам и на ходу поправляя воротничок рубашки.

– А! Бак, друг мой, вот и ты! – обрадовался он, заметив на крыльце Эллисона, рядом с которым стоял маршал Хикок.

– Доброе утро, сэр, – кивнул ему Дикий Билл.

– Вы видите, собираются свадьбу справлять, – сказал Шкипер.

– Я знаю этих молодых людей, – сообщил маршал, – милая парочка… Как идут ваши дела?

– Дела всегда идут хорошо, маршал, – улыбнулся Билли Шкипер, – бизнес не может быть в тягость. Мучениями нельзя зарабатывать деньги, потому что тогда деньги вызовут лишь отвращение. Вы уж поверьте мне. Но нынешняя поездка вызвана такой мелочью, что её и деловой-то не назовёшь.

В это время из дверей гостиницы вышла шумная толпа: несколько молодых людей в чёрном, среди которых выделялся красивой внешностью высокий юноша, должно быть жених, и весёлые дамы в пышных платьях с оборками, бантами и пришпиленными цветами.

– Здравствуйте, шериф, – поздоровался сияющий жених.

Хикок учтиво склонил голову и дотронулся пальцами до полей шляпы.

– Поздравляю вас, мистер Мичел, – произнёс он, – и вас также, дорогая Лиза. Вы сегодня неотразимы. Впрочем, этого у вас не отнять никогда.

Невеста ответила лучистым взглядом прелестных глаз и взяла под руку будущего мужа, прижимаясь к его плечу головой.

– Мы надеемся увидеть вас за нашим столом, маршал, – прощебетала она. Золотистые волосы её, собранные в пучок под белоснежной фатой, заиграли на солнце несколькими выпущенными у висков локонами.

– Обещаю зайти, господа, – сказал Хикок. Девушка засмеялась.

Эллисон, услышав перезвон колокольчиков в её голосе, внимательно присмотрелся к ней, словно уловив знакомое, что-то увиденное однажды, но прошедшее стороной. Казалось, девушке нужно было сделать нечто задорное, чтобы Эллисон мгновенно узнал её. Но она только мило наклонила голову и окинула беглым взглядом Шкипера и Эллисона, на секунду задержав на лице Бака лучистые глаза.

– Провалиться мне на месте, если я не встречал где-то этого ангела, – сказал он, провожая взглядом веселую толпу, которую поджидали на улице несколько мужчин зрелого возраста и очень толстая дама в белом, почти подвенечном платье. Облобызав невесту и жениха, они присоединились к процессии и направились пешком к церкви. Украшенная карета послушно двинулась за ними.

– Иногда я удивляюсь, – заговорил громко маршал, – как такие женщины могут тут жить. Здесь воняет выдохшимся пивом и отвратительным виски. Здесь в дождливые дни нельзя перейти улицу, не замаравшись до ушей. И здесь толкутся одни ублюдки.

– А вы? – удивился Шкипер, его брови вскинулись вверх. – А Бак? А я?

– Все мы одними нитками шиты, – Хикок махнул рукой, отгоняя ненужный разговор, – от любого из нас немного отдаёт дерьмом и кровью. Мы только пыжимся и хорохоримся, как петухи, а за душой ничего не имеем. Так неужели эти хрупкие очаровательные создания сделаны из одного с нами теста? Неужели вся их прелесть ограничена только божественной внешностью и ангельским голосом? Как они могут выбирать спутников жизни среди нас?