Олег Пустовой - Экипаж – одна семья. Часть четвёртая

Прежде, чем по кораблю раздался перезвон колоколов громкого боя, извещая экипаж корабля о построении по «Большому сбору», Мельниченко успел отнести в кубрик посуду и подготовиться к утреннему осмотру. Он начистил свои «гады» и «прогары» Гринёва, а также военно-морские бляхи. Халимов тем временем чистил бляху Чижову. А, когда по кораблю длинной очередью протяжно прозвенели короткие и длинные звонки, озвучив мелодию «Большого сбора», Мельниченко уже выбегал на шкафут, где начали формироваться две шеренги из подразделений экипажа корабля. За несколько минут до подъёма флага, Чижов, чисто символически, известил старшину команды, что все члены команды на местах. Гринёв, в свою очередь, без особой строевой выучки, доложил о наличии личного состава своей команды, прибывшему на построение командиру БЧ. Лейтенант быстро произвёл утренний осмотр и сделал доклад дежурному по кораблю. Когда командиры всех подразделений закончили свои доклады, дежурный по кораблю отдал команду «равняйсь», «смирно», «равнение на средину» и, встречая старшего помощника командира корабля, отдал честь и произвёл традиционный доклад. Старпом, приняв доклад, послал одного из матросов службы команды доложить командиру корабля, что до подъёма Военно-Морского флага осталось пять минут, а сам тем временем проинформировал команду корабля о недостатках в повседневной службе личного состава и нарушении выполнения утреннего распорядка дня некоторыми категориями старослужащих членов экипажа. Буквально за две минуты до подъёма флага на шкафут вышел командир корабля капитан-лейтенант Петров, умело поправляя правой рукой огромную мичманку так, что указательный палец установился перпендикулярно линии бровей ровно посреди переносицы, выравнивая сшитого из золотистой галуновой нити военно-морского краба, крепко закреплённого по центру тулии. Заметив появившегося командира, старпом громко скомандовал «смирно, равнение на средину», воистину внушая строю эту команду всем своим грозным видом внушающей спортивной фигуры, обтянутой в ладно сидевшую форму офицера. Чётким строевым шагом он вышел навстречу командиру и, остановившись друг против друга в пару метрах, чётко доложил:

– Товарищ капитан-лейтенант, экипаж большого десантного корабля «Александр Торцев» построен по сигналу «Большой сбор» на подъём Военно-Морского флага! Лиц незаконно отсутствующих нет! Старший помощник, капитан-лейтенант Григорьев!

Командир поздоровался со старпомом за руку и, развернувшись лицом к строю, громко поприветствовал вверенный ему экипаж:

– Здравствуйте товарищи десантники!

– Здравия желаем, таищ тан лейтенант! – ещё громче прозвучало ответное приветствие экипажа, подхваченное лёгким порывом летнего ветра. Уносясь в разные стороны бухты Новик, оно эхом отозвалось, затерявшись в густых зарослях вековых сопок острова Русского.

Рясной шрапнелью посыпались приветствия с других кораблей, всё также уносясь в густую зелень сопок, пробуждая громким эхом гражданское население посёлка Шигино.

Командир взглянул на часы и встал во главе строя, а через несколько секунд включилась трансляция, и из динамиков на верхней палубе вырвался резкий голос дежурного по кораблю: «На флаг и гюйс, смирно!» Дальше раздалось тиканье часов, отсчитывая последние секунды до подъёма флага. Начало шестого сигнала соответствовало восьми часам ноль-ноль минутам местного времени, и дежурный отдал команду:

– Флаг и гюйс, поднять!

За считанные секунды на кормовом флагштоке и носовом гюйсштоке взметнулись, подставляя ветру свои бока, серпасто-молоткастые звездастые полотнища флага и гюйса, сопровождаемые традиционной мелодией флотского горна. И, пускай, эти секунды повторяются для военморов изо дня в день, месяцами и годами, но каждый день, именно в эти секунды, любой из них окрылялся торжественным моментом, словно этот момент наступил в первый раз.

И снова начался для военморов, наполненный повседневной серостью, новый, ничем не приметный день службы. Один день из одной тысячи девяноста пяти дней флотской воинской повинности. Командиры боевых частей произвели инструктаж и распустили своих подчинённых для произведения осмотра и проворачивания оружия и технических средств корабля по заведованиям. Услышав из уст дежурного по кораблю команду «вольно» «оружие и технические средства осмотреть и проверить» – весь личный состав распределился по боевым постам.