Нина Запольская - Мёртвая рука капитана Санчес

Капитан остановился и разлил по кружкам вино – мистеру Трелони, который так и сидел, сгорбившись, притихшему доктору и Платону, потом он поставил кувшин на стол, опять посмотрел на сквайра и сказал неожиданно азартно:

– Но жизнь – хороша! Она хороша, несмотря ни на что, а может, как раз, и поэтому! Жизнь – хороша! Я повторяю это себе каждый день… Жизнь – хороша! Я в этом более чем уверен и готов вызвать на поединок каждого, кто хоть на миг усомнится в этом!

– Присоединяюсь, – сказал доктор Легг и потянулся своей кружкой к капитану.

– Они назвали сына в честь брата Джона, – прошептал сквайр, отрывая руки от помертвелого лица. – А я ничего не знал.

– Да, мистер Трелони! – сказал капитан и поднял свою кружку. – И это – жизнь.

– Тогда выпьем за жизнь, – предложил сквайр и виновато улыбнулся.

Он чокнулся с капитаном и доктором, потом с Платоном и выпил до дна. Выпив вина, мужчины поставили на стол кружки, и вдруг услышали голос трактирщика, который заорал у своей стойки:

– Чёртова тварь! Где тебя только носит! Я же сказал – сейчас же!

И трактирщик с размаху отвесил пощёчину девушке, что подошла к нему с гитарой.

Голова девушки дёрнулась, она пошатнулась. Капитан и мистер Трелони, сидящие ближе к стойке, стали подниматься со своих мест. Трактирщик на согнутых ногах подбежал к гостям, чтобы успокоить их, он неловко, испуганно улыбался.

– Эта – Дэниз, самая моя дрянная девка, – стал оправдываться он. – Она своим мерзким лицом только всех посетителей распугивает. Держу её лишь потому, что на гитаре играет. А то бы давно прогнал!

Круглое, лоснящееся лицо трактирщика светилось желанием услужить господам, он машинально вытирал руки о передник, перегнувшись пополам от усердия. Потом он обернулся и зло крикнул:

– Иди сюда, мерзавка! Садись и играй! Ввела меня в гнев перед господами, шкура!

Девушка медленно, опустив глаза к полу, подошла к табурету и села. Джентльмены разом поклонились ей, но пока она шла, они поняли, о чём только что говорил трактирщик.

Дэниз шла молча, без слёз, но словно спрятав в себе такое, отчего, казалось, даже самый распьяный пират, глянув на неё ненароком, тут же и протрезвел бы. Это была страшно худая и невысокая девушка, с красивыми ещё тёмными волосами и правильными чертами бледного лица. Устроившись с гитарой на табурете, она глянула на наших мужчин: глаза её, огромные на исхудалом лице, блестели, как в лихорадке, пощёчина горела на левой щеке.

Трактирщик принёс и поставил на стол жаркое, к которому никто не прикоснулся. Все ждали, что будет дальше, даже пьяные разговоры за соседними столами смолкли, и курить, кажется, стали меньше.

Девушка заиграла, сначала неловко, сбиваясь и путаясь дрожащими пальцами, но скоро она поймала ритм и заиграла спокойно и, словно, забывшись. Песня была явно испанская, из тех, которые распевают простые парни под окнами своих возлюбленных.

– О, кажется, я знаю этот романсеро, – вдруг воскликнул капитан и в следующую минуту, к немалому изумлению своих спутников, запел по-испански.

Девушка глянула на него, запнувшись, но капитан улыбнулся ей ободряюще и подхватил следующий куплет. Голос у капитана был хоть и небольшой, но приятный, бархатный. Трелони некоторое время смотрел на него потрясённо, потом налил себе вина и выпил. Доктор Легг тоже налил вина себе и Платону и начал есть, тут же подозвал рукой трактирщика, и попросил его принести ещё вина и тарелку жаркого.

Жаркое было моментально принесено, и доктор прервал девушку.

– Дорогая мисс, – сказал он. – Отложите в сторону вашу гитару, присядьте за наш стол и отдайте должное этому блюду – оно великолепно, и вам обязательно понравится… Потом мы с удовольствием послушаем вашу игру дальше. Играете вы просто чудесно.

Девушка испуганно обернулась в сторону трактирщика, который не спускал с неё глаз.

– Ваш хозяин не будет сердиться, я уверен, – громко, на весь зал, сказал капитан.

Трактирщик из-за стойки заискивающе заулыбался. Капитан взял гитару из рук девушки, Трелони подвинул к столу табурет. Дэниз села и принялась за еду, сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее, на щеках её появился румянец, который очень шёл ей. От вина она отказалась. Джентльмены, чтобы не смущать её, тихо заговорили о своём, быстро перебрасываясь скупыми фразами, но было заметно, что сквайр всё ещё не в себе.

– Мистер Трелони, – тихо сказал капитан сквайру. – Мне кажется, мы что-то сможем сделать по розыску вашей родственницы.