Джоан Друэтт - Остров затерянных душ

За этой удачей вскоре последовал выход в свет книги Масгрейва, опубликованной местным издательством «Генри Т. Дуайт» ближе к концу этого же 1865 года под названием «Выброшенный на берег на Оклендских островах. Рассказ о крушении “Графтона”. Из личных записей кап. Т. Масгрейва, с картой и некоторыми описаниями архипелага». Советовался ли Масгрейв с Райналем при составлении этой книги или нет – неизвестно. Зато доподлинно известно то, что редактор Масгрейва, местная знаменитость по имени Джон Джозеф Шиллинглоу, оказал на ее окончательный вид существенное влияние.

Этот Шиллинглоу был не только выдающимся рассказчиком и желанным гостем на обедах, но также талантливым редактором. Помимо того что он смог убедить Масгрейва обогатить сопутствующими описаниями сухую констатацию его периодических записей в журнале, превратив ее в книгу, он, понимая, что повествование Масгрейва отличается неподдельной искренностью, позволил ему вести его от первого лица. Книга, посвященная Джону Макферсону и министру торговли Джеймсу Дж. Френсису «в знак благодарности», имела громкий успех среди местной публики. Это привело ко второму изданию, опубликованному в 1866 году в Лондоне издательством «Локвуд» под названием «Выброшенный на берег на Оклендских островах. Рассказ о крушении “Графтона” и спасении его экипажа после двадцати месяцев злоключений. Из личных записей капитана Томаса Масгрейва с некоторыми описаниями архипелага». Эта книга, несмотря на незначительные отличия в названии и последовательности размещения приложений (описывающих морских львов и Оклендские острова), была идентична первой.

В 1867 году Томас Масгрейв получил должность капитана катера гавани, иными словами лоцмана, в Гипслендском проливе гавани с окладом двести фунтов в год и командой из шести человек. В дальнейшем он стал заведовать несколькими маяками и в конце концов умер на одном из них – «Пойнт Лонсдейл», штат Виктория, 7 ноября 1891 года в возрасте всего лишь пятидесяти девяти лет.

Ныне он покоится под мраморным надгробием на живописном кладбище Квинсклифф, рядом со своей женой, ушедшей из жизни на несколько месяцев раньше него. Его окружают могилы людей, многие из которых утонули в море, но еще больше жизней уберегли смотрители маяков и лоцманы, что лежат тут же.

«Что касается меня, – пишет Райналь, – то, восстановив силы, я покинул Мельбурн, увозя с собой исключительно приятные воспоминания о том внимании, которым меня сердечно окружили его жители во время моего пребывания здесь».

Чем он занимался в это время, чтобы сводить концы с концами, неизвестно, правда, в газете «Австралиан» позже была опубликована заметка о том, что он «практиковал гипноз», во что трудно поверить. Автор этой статьи также проявил осведомленность о таинственных рудных залежах на острове Кэмпбелл, богатых, по его утверждению, медью, а не серебросодержащим оловом. Шарль Сарпи, если верить этим ни на чем не основанным измышлениям, был женат на внучке совладельца компании «Ундервуд и Ко», каким-то образом связанной с инициированным Эндерби созданием колонии, и от кого-то из Хардвика слышал о залежах меди. Хоть Райналь и был отпрыском хорошего семейства и получил прекрасное образование, как заявляет автор заметки, француз принял участие в экспедиции только лишь с тем, чтобы добраться до меди.

По словам самого Райналя, после того как он уехал из Мельбурна, его единственным стремлением было вернуться во Францию. Сперва он, однако, заехал в Сидней и встретился с уважаемыми партнерами. «Кроме выражения своего собственного возмущения, я должен был восстановить справедливость», – пишет он и далее сообщает, что «отчитал их в самых жестких выражениях» за безразличие и «предосудительную забывчивость в официально принятых на себя обязательствах».

У Шарля Сарпи и дяди Масгрейва нашлось множество оправданий, в числе которых они назвали недостаток средств для снаряжения спасательной экспедиции. Кроме того, они горячо уверяли его, что поставили власти в известность о пропаже судна. Правда, наведя справки, он выяснил, что они ждали тринадцать месяцев , прежде чем сделать это, что сильно превышало установленные властями сроки.

«В конце концов 6 апреля 1867 года, – продолжает он, – я вышел из Сиднея на борту “Джона Мастермана”, направлявшегося в Лондон».

Прибыл он туда 22 августа и уже через несколько дней с переполняющей его сердце радостью «высадился во Франции, ступив на родную землю». Он не был дома целых двадцать лет.