Роберт Кэрсон: Охотники за пиратами

Прочитав буквально на одном дыхании книгу Эксквемелина, я принялся затем за другие книги про пиратов – все, какие только смог найти. А еще я просил в магазине редких монет показать мне старинные серебряные песо [1]и даже съездил на автомобиле черт знает куда, чтобы увидеть в музее выставку вещей с «Уиды». Поэтому я знал довольно много о золотом веке пиратства, длившемся с 1650 по 1720 год.

«Хорошо, – сказал Маттера. – Потому что мы целый год провели в семнадцатом веке».

В течение следующих трех часов эти двое рассказывали мне о своих попытках найти большой пиратский корабль – попытках, связанных с опасностями, погружением в морскую глубину и разгадыванием тайн. Они рассказывали о том, как изучали историю пиратов в библиотеках и архивах по всему миру. Они рассказывали о том, как использовали новейшие технологии и искали старинные карты и рукописи. Они рассказывали о том, как перенимали знания у мудрых стариков и как вели борьбу с головорезами и конкурентами. А еще они рассказали мне о своих поисках пиратского капитана, который был неукротимее Черной Бороды и отчаяннее Уильяма Кидда. Он представлял собой что-то вроде Джека Воробья, но только настоящего, а не вымышленного. Это был человек, который стал легендой, но о котором со временем позабыли. Человек этот – пират Джозеф Баннистер.

Я выдавливал из этих двоих все больше и больше подробностей и задавал вопросы аж до тех пор, пока ресторан не закрылся. Шагая со мной по парковке, они сказали мне, что с удовольствием поговорили бы на данную тему еще, однако человек вряд ли сможет по-настоящему понять то, через что они прошли, не увидев лично тех мест, где все это произошло.

Две недели спустя я встретился с Чаттертоном и Маттерой в Санто-Доминго, а именно в том его районе, который называется «колониальным городом» и является старейшим постоянным европейским поселением на территории Нового Света. Мы прошлись по вымощенной булыжником улице Калье Лас Дамас – самой первой в Северной и Южной Америках мощеной дороге. Справа от себя я увидел построенный аж в 1502-м году дом конкистадора Николаса де Овандо. Слева от меня при этом находилась старейшая церковь Нового Света. После завтрака мои спутники привели меня к зданию шестнадцатого века, построенному из коралловых блоков. Это была лаборатория Национального управления подводного культурного наследия – место, в котором артефакты, найденные охотниками за сокровищами, вносились в каталог и делились между государством и теми, кто их нашел.

У меня глаза сразу же разбежались. На одном столе лежала золотая цепь семнадцатого века длиной в девять футов [2]. На другом – ручные кандалы для рабов и яйцеобразная коробка, изготовленная из чистого серебра. В бетонном баке, наполненном водой, лежал якорь, использовавшийся Христофором Колумбом. В Соединенных Штатах такой якорь защитили бы плексигласом и охраняли бы при помощи лазеров. Здесь же я вполне мог протянуть руку и коснуться его – что я и сделал. Когда я коснулся якоря, время исчезло. Вот так вот ощущался мир Колумба. В этот момент я тоже его почувствовал.

Возле выхода меня подвели к последнему столу, на котором высокой грудой лежали сотни песо, все семнадцатого века. Я сгреб руками столько этих серебряных монет, сколько уместилось у меня в ладонях, а затем высыпал их обратно на стол. Они издали звук, которого я раньше никогда не слышал, но который каким-то образом был знаком мне всю жизнь – своего рода водопад приглушенного колокольного звона, звучащего насыщенно и глухо, наводящего на мысли о старине. Это был тот самый звон монет, который так привлекал пиратов. Это были звуки, издаваемые сокровищами.

В ту ночь мои спутники привезли меня на машине на северное побережье Доминиканской Республики, где они начали поиски «Золотого руна» – самого знаменитого из всех пиратских кораблей, когда-либо бороздивших моря. Еще в Нью-Джерси они вкратце рассказали мне его историю. Здесь, на Карибах, в душную и жаркую ночь, когда, казалось, даже луна обливается потом, я узнал больше. Я узнал о том, насколько трудными стали эти поиски для Чаттертона и Маттеры, как много они поставили на кон, затевая их, насколько дорого стоят эта их охота за историей и попытки распознать замысел великого предводителя и авантюриста – пирата Джозефа Баннистера. А еще я, слушая их подробное повествование, почувствовал, что они с самого начала искали не только пиратский корабль, но и нечто большее.

Когда я вернулся домой, мне уже не очень-то хотелось заниматься своим прежним проектом. Вместо этого я разбудил двух своих юных сыновей и рассказал им всю эту пиратскую историю. А затем я решил рассказать ее вам.