Андрей Белов - Злой и коварный демон Буратино. Часть II

– Фу, как грубо и невоспитанно, – фыркнула Глафира. – Интересно, что во мне такого изменилось за одну ночь?

– Сама посмотри, – ответил шаман Василий, стыдливо покосившись на грудь знахарки. – По-моему, твои яблочки превратились в дыньки.

– Да и бедра у тебя стали более объемистыми, – добавил некромант Данила, залившись багровым румянцем. – Прямо мистика какая-то.

– Погодите.

Выбравшись на берег, Глафира тотчас провела инспекцию верхней части своего торса и несколько оторопела. От нулевого размера не осталось и следа. Теперь ее грудь обрела как минимум первый размер, а может, даже доросла до второго. Сложно сказать при отсутствии соответствующего измерительного прибора.

– Невероятно! То-то я думаю, что это на мне платье в обтяжку сидит? Выходит, дело не в усадке намокшей ткани. Какое облегчение!

– Зато мы ни на грамм не изменились, – обиженно пробурчал шаман Василий, пощупав свой хилый бицепс. – Так не честно!

– Ну, знаете ли, – Глафира прикоснулась к тугим бедрам и расплылась в горделивой улыбке, – за друзей надо радоваться, когда на их голову сваливается такая неслыханная благодать. Отныне меня никто шпалой не назовет.

Продолжить разговор помешал хлынувший с неба поток воды, и экстрасенсам ничего не оставалось, как направиться к домику, где они надеялись встретить кого-нибудь из местных жителей. Ведь если здесь есть домик, значит в нем кто-то обязательно должен жить. Иначе его бы не стали возводить.

– А девица сильно похорошела, – проскрипели поленья. – Так и напрашивается на то, чтобы ее пожамкали.

– Губу-то не раскатывайте, – ответило то самое полено, которое недавно шевелилось. – У меня на эту милашку совсем другие виды.

– Везет тебе, скоро руками и ногами обзаведешься.

– Не отчаивайтесь, братья. Когда-нибудь до вас тоже очередь дойдет.

К большому сожалению экстрасенсов, кроме чучела человекообразной обезьянки по кличке Мими, выставленного вместо сторожевого пса прямо у входа, в домике больше никого найти не удалось. За исключением исправно функционирующей печки, пускающей из трубы сизый дым, он оказался полностью заброшенным, о чем свидетельствовало отсутствие каких-либо предметов быта вплоть до кроватей, столов и стульев. Однако, не смотря на столь удручающее положение вещей, для парней кто-то припас несколько замечательных удилищ, сложив их штабелями на полу возле самого большого окна, а для единственной девушки тот же кто-то повесил на гвоздь розовое платьице, подходящее ей по размеру, и добавил к нему белые в черную полоску чулочки вместе с деревянными башмачками в придачу.

– Какая прелесть! – воскликнула Глафира, прижав ладони к щекам, чтобы выразить свое восхищение невидимому хозяину. – И главное, как своевременно. Ну-ка мальчики, погуляйте немножко снаружи. Мне надо переодеться.

– Хорошо, – промямлили парни, взяв в руки по удилищу.

Учитывая прошлый внешний вид, который действовал отталкивающе на всех без исключения мужчин, знахарка даже близко не могла предположить, что кому-то взбредет в голову за ней подсматривать, поэтому, как только Василий с Данилой вышли за дверь, она без капли стеснения стянула с себя старое платье, ставшее вдруг непомерно тяжелым из-за впитавшейся влаги, и осталась на короткий, по ее мнению, промежуток времени совершенно голой.

– Вот черт, да она настоящая красавица, – начали шептаться два негодника, прильнув к крохотному круглому оконцу с обратной стороны домика. – И как мы раньше этого не замечали?

В отличие от раскрепощенной подруги, устроившей против собственной воли настоящее стриптиз-шоу, для них эти несколько минут показались целой вечностью. Особенно когда Глафира повернулась к ним боком и стала натягивать на ноги чулочки.

– Погляди, ее груди еще немного увеличились.

– Ага! И третий глаз куда-то пропал.

– А какая у нее восхитительная задница! Как думаешь, кому из нас выпадет шанс замутить со столь прелестным созданием?

– Наверное, тому, кто наловит в пруду больше карасей.

– Давай устроим состязание.

– Давай. Только подождем, пока она не переоденется до конца.

Спустя десять минут Глафира вышла на улицу и позвала парней для оценки своего нового наряда, который пришелся ей в самую пору, подчеркнув каждое выпирающее достоинство.

– Ну, что скажете?

– Потрясно выглядишь!