Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

В этом переименовании — безусловно, благодарность королю Георгу III, точнее, его монаршей щедрости, соблаговолившей помочь страждущим плантаторам. Плюс — символ гуманности всей миссии.

И кое-что еще. Бывалые моряки знают: перед плаванием менять кораблю имя нельзя — плохая примета. Но тогда этим предрассудкам, разумеется, не придали значения…

«Баунти» (бывш. «Бетиа»). Общий вид (из книги Дж. Маккэя «Вооруженный транспорт БАУНТИ»).

По тем временам это было обычное каботажное судно. Задранный вверх тупой нос и широкая корма; плоская верхняя палуба без надстроек (все функциональные помещения — матросские кубрики, каюты офицеров, камбуз, гальюн, цейхгауз и прочее — располагались внизу, в трюмах), и никаких окон или иллюминаторов по бортам. За исключением двух узких лестничных люков на юте и баке, грузового шлюза и крошечных вентиляционных отверстий по обеим сторонам от передней части судна — никаких отдушин для проникновения на нижние палубы свежего воздуха и дневного света.

Чертежи «Баунти» (из книги Дж. Маккэя «Вооруженный транспорт БАУНТИ»).

Оно и понятно: «Бетиа» предназначалась для перевозки товаров и грузов (в частности, угля), и о комфортных условиях для экипажа строители заботились тогда меньше всего.

Из особых примет: спереди, под бушпритом, нос корабля украшала аляповатая деревянная фигура молодой женщины в голубом костюме для верховой езды (см. цветную вкладку).

«Баунти» («Бетиа») имела 90 футов 10 дюймов в длину (27,3 метров; впрочем, с бушпритом, от носа до кормового фонаря — 138 футов или 41,4 м) и 24 фута 4 дюйма в ширину (7,3 м) — по размеру самой широкой поперечной балки. Расстояние от кончика киля до верхней палубы — 22 фута (6,6 м), от ватерлинии до мостика — приблизительно 11,5 футов (3,5 м); высота мачт — от 48 (14,4 м) до 59 футов (17,7 м). Фок- и грот-мачты имели по три, бизань-мачта — два рея. Водоизмещение судна было оценено в 215 тонн (минимально допустимая норма для военного корабля британского флота в ту пору — 200 тонн).

Без сомнения, для тяжелого, долгого и опасного путешествия это было очень маленькое судно. Для сравнения: легендарные корабли Кука «Индевор» (386 тонн), «Резолюшн» (462 тонны) и «Адвенчер» (336 тонн) были значительно больше. В дальнейшем размеры «Баунти» и жуткая теснота на борту еще сыграют свою роль в предстоящих событиях.

Второй, не менее важный вопрос, стоявший перед Адмиралтейством — кадровый. Кто поплывет на «Баунти»? Кому из шкиперов можно доверить беспрецедентное задание? Как вообще должна формироваться команда для подобной экспедиции? Забегая вперед, надо сказать, что и здесь начальство проявило себя не самым лучшим образом. Экипаж набирался весьма странно.

Первыми людьми, назначенными на борт «Баунти» по настоянию сэра Дж. Бэнкса, стали ботаник Дэвид Нельсон (участвовавший в последней, Третьей Экспедиции Кука) и садовник Уильям Браун (работавший в Королевских садах Кью). Обычная история в ту пору: нет еще ни командира, ни экипажа, но основные специалисты уже на месте. Им было поручено следить за переоборудованием судна под нужды саженцев. Тем временем поиски капитана продолжились.

Впрочем, насколько известно, никаких поисков практически не было. Вездесущий и всемогущий сэр Дж. Бэнкс, посоветовавшись с особо приближенными людьми, сделал свой выбор. И рекомендовал Адмиралтейству человека, который, по мнению многих, идеально подходил для руководства экспедицией.

Так в нашей истории появляется ключевая фигура и одно из главных действующих лиц предстоящей драмы — лейтенант Уильям Блай.

Блай отвечал всем требованиям. Во-первых, это был кадровый морской офицер в самом расцвете сил. Во-вторых, на флоте он, с одной стороны, имел устойчивую репутацию ревностного служаки, а с другой — слыл опытным профессионалом и одним из лучших навигаторов. В-третьих, он прошел школу самого Кука. В четвертых, он бывал и на Таити, и в Вест-Индии. И, наконец, в пятых, он был мужем Элизабет (Бетси) урожденной Бетам, племянницы крупнейшего вест-индского плантатора и судовладельца Данкана Кэмпбелла, входившего в круг приближенных вдохновителя всей экспедиции — сэра Дж. Бэнкса.