Селия Рис - Пираты

К другим занятиям я относилась с прохладцей, что не ускользнуло от бдительного ока миссис Уилкс, задавшейся целью укротить мой нрав и приучить к порядку, как укрощают и приучают к седлу и уздечке необъезженную лошадь. Проведя со мною несколько душеспасительных бесед в своей излюбленной манере, она заставила-таки меня смириться, по крайней мере внешне. В результате к четырнадцати годам я научилась довольно сносно рисовать, вышивать гладью, правильно брать и держать ноту, играть на флейте и танцевать менуэт. Теперь мне дозволялось выходить к гостям, большую часть которых составляли знакомые дамы миссис Уилкс, подавать им шерри, пирожные и сласти на десерт и даже присоединяться время от времени к общей беседе, сводившейся, за редким исключением, к обсуждению погоды, моды и цвета лент для украшения корсажа.

К тому времени мы переехали в новый дом. Мачеха все же уговорила отца перебраться из центра города в предместье. Он предлагал ей купить прекрасный дом на площади Королевы Анны, но миссис Уилкс с возмущением отказалась, высокомерно объявив, что не желает жить так близко к докам, где дурно пахнет и полно всяческой заразы. Стены нового дома в Клифтоне были сложены из желтого камня, привезенного из каменоломен в Бате. Он выглядел очень мило. Хотя отец частенько ворчал, что эта стройка его разорила, но на самом деле остался чрезвычайно доволен. Случалось, он подолгу бродил по комнатам, разглядывая новую мебель, прикасаясь к гобеленам, занавескам, статуэткам, и заканчивал обычно тем, что выражал восхищение отменным вкусом своей второй супруги.

— Вот что значит женская рука! — провозглашал он во всеуслышание. — Теперь я вижу, чего мне не хватало все эти годы.

Не отрываясь от рукоделия, я искоса поглядывала на него, догадываясь о том, что он имеет в виду не только обстановку, но и меня тоже.

У меня не было почти никаких сведений об Уильяме, хотя он по-прежнему не выходил у меня из головы. Находясь под бдительным надзором, я не могла беспрепятственно выходить в город. Всего несколько раз за три с лишним года мне удалось вырваться из дому и навестить кормилицу в «Семи звездах». Последнее, что я узнала о нем, — это то, что он благополучно вернулся из первого плавания и вскоре опять ушел в море, так и не сумев — или не захотев? — повидаться со мной. Признаюсь, я была очень разочарована и в высшей степени удивлена. Ведь я так ждала его возвращения! Мне было легче переносить бесконечные нравоучения миссис Уилкс, предвкушая нашу встречу и придумывая убийственные характеристики на мачеху и ее знакомых дам. Я откладывала в памяти каждый эпизод, Демонстрирующий их тщеславие, снобизм и глупость. У меня был острый язычок, так что я не сомневалась — Уильяму будет над чем посмеяться. Боже, какой же я была дурочкой, по привычке считая нас обоих детьми и не подозревая о том, как быстро меняют людей время и обстоятельства!

Когда мы, наконец, увиделись, то едва узнали друг друга.

Уильям сидел на скамейке в конюшне, о чем-то беседуя с Робертом. Он заметно вытянулся и загорел до черноты, а его когда-то новенькая матросская роба полиняла от солнца и насквозь пропиталась дегтем и морской солью. Роберт подвинулся, и я опустилась на скамью рядом с Уильямом.

— У жены моего отца, миссис Уилкс, свои взгляды на этикет, — сказала я, как бы извиняясь за то, что его заставили дожидаться здесь.

— И на тебя тоже, как я погляжу, — рассмеялся он, покосившись на мое платье из дорогой парчи и шелка. — Ты похожа на настоящую леди.

— Только снаружи! — улыбнулась я.

В глазах его заплясали веселые чертики, и я узнала в нем прежнего Уильяма и с облегчением поняла, что, несмотря на внешние перемены, ничто между нами не изменилось.

— А теперь отвечай как на духу, — потребовала я. — Где тебя носило столько лет и почему я об этом ничего не знаю?

Уильям с грустью покачал головой, и смех исчез из его глаз. Внезапно он показался мне намного старше своих лет.

— Это все отец, — вздохнул он. — Папаша у меня, конечно, не подарок, но такой подлянки я даже от него не ожидал. Наплел мне, что «Амелия» — обычное торговое судно, а она оказалась невольничьим. Представляешь, они начали сколачивать настилы и устанавливать их в трюме еще до того, как мы вышли в Бристольский залив. Сначала я даже не понял, что происходит: всю ночь пилят да молотками стучат… — Уильям снова рассмеялся, но смех его отдавал горечью. — Я же был тогда совсем зеленым, зеленее, чем вода в трюме. Одного спросил, другого, никто не отвечает, все молчат и рожи воротят. Сунулся к капитану — получил по зубам без лишних разговоров. А когда, наконец, догадался, куда попал, почувствовал себя полным идиотом. Теперь-то я знаю, что у других парней просто выбора не было — либо на «Амелию», либо прямиком в лапы вербовочной команды [7], ну а я, как распоследний дурак, добровольно на эту гнусь подписался! Хотя и не без отцовского содействия.