Петр Северов - Памятные встречи

Такими оказались обычаи в португальском «земном раю»… Чопорный, со скучающим лицом проводник заметно оживился. Он тыкал тросточкой в лица неграм и прыскал от смеха, видимо находя это очень забавным… Развеселясь, он сказал:

— Ну, эти уже немного обучены, а вот на кораблях! Не желаете ли взглянуть на «свеженьких», которые только что прибыли из Африки? Вот где потеха!

Три английских корабля стояли неподалёку у причалов. Администрация порта оказалась очень любезной, — в помощь королевскому она дала и своего проводника.

Первый корабль — большая и неуклюжая деревянная посудина — был неимоверно грязен и кишел клопами. Единственное, что выглядело на нем франтовато, — это золочёная надпись на передней части борта, обозначавшая название корабля — «Британия». В трюмах судна ещё находился «живой товар».

— Сколько же вы доставили негров на этот раз? — спросили у капитана.

Он тяжело и горестно вздохнул, поджав сухие старческие губы:

— Большая неудача, сэр… Товар оказался почти непригодным. Они не переносят морской болезни. Мы везли 850 негров, но 217 из них пришлось выбросить за борт [1].

— Почему же… выбросить за борт?

— Умерли.

— От морской болезни?..

Капитан снова скорбно вздохнул:

— Я не рассчитал запаса пресной воды и провизии. Но какой убыток, сэр! Меня постигло большое горе…

— Все же у вас будет большая выручка, — заметил переводчик.

— А цены? — тоскливо спросил капитан. — Цены ведь сильно упали! Я мог бы получить такую прибыль! Подумайте — 217! Малая ли это потеря?

В тёмных глубоких трюмах корабля вдоль борта были построены ярусы нар, ограждённых прочными решётками. Узкие, тесные клетки надёжно отделялись одна от другой. Невольника заставляли пробираться в клетку через небольшое отверстие, и он находился под замком в течение всей дороги через океан…

Очевидно, для того чтобы потешить гостей, в трюме, едва моряки спустились сюда по скобам трапа, тотчас же появился надсмотрщик. Проходя вдоль нар, он бросал пленникам по початку кукурузы. Это был их суточный паёк. Но не смешно — страшно было видеть измученных узников, умирающих от голода в узких деревянных клетках-гробах…

Другой корабль назывался «Пречистая дева». Капитан его — маленький рыжий человек — оказался очень болтливым. Он сразу же сообщил о себе, что является человеком набожным, религиозным и редко когда расстаётся с молитвенником, который тут же показал. Не ожидая вопросов, он пустился в разглагольствования, размахивая молитвенником и дымя трубкой:

— Вот, извольте видеть: рядом два корабля. На одном погибло 217 негров, на другом — 150. О чем это говорит? О том, что капитаны этих кораблей плохо, очень плохо смотрят за бедными чернокожими. Для них это прежде всего товар. Но если и так, разве товар обязательно должен гибнуть в пути? Для меня негры — не просто товар. Они, правда, язычники, но все же живые существа. У меня погибло только 45 негров!

И он самодовольно улыбнулся.

— В Англии в наше время так много говорят о позоре работорговли, — заметил кто-то из русских моряков.

Рыжий капитан насторожился.

— Но мы приобщаем дикарей к европейской культуре! Здесь они научатся молитве и повиновению. Конечно, нужна определённая суровость. Но ведь и любящий отец иногда берет розгу! С ними иначе нельзя. Разве вы не слышали, что было на Гаити? Тысячи рабов восстали и перебили белых. Они объявили республику! Вот они каковы. А здесь, в Бразилии? Они ушли в леса и тоже объявили свою республику, и сколько португальцев погибло в борьбе с ними! Вот для того, чтобы они даже не помыслили бунтовать, я — увы! — должен проявлять известную строгость. Так лучше для них самих.

Пока рыжий капитан ораторствовал в тени, под тентом, матросы вывели на палубу группу невольников. Были здесь и женщины, и дети; испуганные, изнурённые, жадно и боязливо оглядывались они по сторонам…

— Э, да я вижу, они скучны? — недовольно заметил капитан матросу.

И тотчас над чёрной, притихшей толпой со свистом взвился плетёный хлыст. Стройный кудрявый мальчик с криком схватился за щеку…

Рыжий англичанин криво усмехнулся:

— Вот она, служба… Если он ослепнет, кому он нужен? — Капитан злобно взглянул на матроса и добавил уже совсем смиренно: — Тогда пусть посвятит себя богу. Я отдам его в монастырь.

— За что же он так ударил ребёнка? — возмущённо спросил кто-то из моряков.