Константин Бадигин - Секрет государственной важности

Лидия Сергеевна чуть-чуть отошла и остановилась, продолжая наблюдать.

Повесив мундир, офицер вынул из ножен шашку и потрогал лезвие большим пальцем.

«Он снял мундир, — отметила Веретягина, — чистоплотен, наверно, аристократ. Сейчас он убьет», — и затаила дыхание.

Офицер подошел к приговоренным сзади, взмахнул шашкой и, издав гортанный крик, рубанул по шее первого с края. Голова отвалилась и с глухим стуком упала в яму. Туловище пошатнулось, японец подтолкнул его носком сапога… Еще удар, в яму упал второй, но он был только ранен — видать, рука с шашкой сорвалась, удар был неточен.

Лидия Сергеевна услышала всхлипывания. Тихонько плакал пятый у ямы, подросток с желтыми прямыми волосами над повязкой.

Офицер тяжело дышал, глаза были безумны. Когда тело мальчика свалилось в яму, он что-то скомандовал солдатам. Те не тронулись с места…

Нервным движением офицер сорвал белую, траурную ленту с эфеса шашки. Неожиданно пожилой японский солдат выкатил глаза и закричал что-то, видимо неполагающееся. Офицер, шумно втягивая воздух, ударяя себя кулаками в грудь, показывал на тела, лежавшие в яме.

Остальные солдаты напряженно слушали. Офицер вдруг закричал на высокой ноте и с треском сорвал погончики с плеч пожилого солдата. Он бросил их на землю и топтал короткими желтыми сапожками.

С бешеными глазами, с шашкой наголо, офицер вновь что-то приказал солдатам. Но они не шелохнулись, испуганно переглядываясь. Тогда офицер тонко вскрикнул и несколько раз ударил шашкой пожилого солдата…

— Господин офицер, — спросила Веретягина, когда японец пришел в себя, надел мундир и перепоясался желтыми ремнями, — кто эти люди?

— Большевики. Убили в городе японского солдата, — поправляя дрожащими руками мундир, ответил офицер. — Вы знаете, мадам, большевик, партизан… Заразу надо жечь, жечь!

— Кажется, земля шевелится, — Лидия Сергеевна показала на холмик сырой земли, — прикажите солдатам еще раз проверить. Большевики? О, я отлично знаю, что такое большевики… Прошу вас, господин офицер, доставить меня во Владивосток. Я должна срочно видеть генерала Дитерихса. У меня важное сообщение.

На Китайской улице Василий Руденко убедился, что за ними следят. Господин в клетчатом пиджаке, в узких брюках немного быстрее, чем следовало, перешел улицу напротив японского консульства. Переглянувшись с попутчиком, коренастым грузином, Руденко свернул в переулок. Пройдя завод фруктовых напитков, попутчики оказались на Алеутской. Клетчатый пиджак, беззаботно помахивая тросточкой, шел следом.

Руденко и коренастый грузин, делая вид, что ничего не замечают, продолжали оживленно беседовать, не ускоряя и не замедляя шаг.

— На Семеновский, — тихо сказал Руденко. И оба направились к базару.

Несмотря на тревожную обстановку. Семеновский базар торговал в полную силу. Просторная площадь кишела людьми. Полно китайцев, солдат и казаков.

Это был китайский район города. Китайцы заселяли все ближайшие улицы: Пекинскую, Алеутскую и Семеновскую. Здесь китайские магазины, театры, парикмахерские, бани, харчевни…

Руденко и его товарищ мгновенно растворились в толпе. Клетчатый пиджак растерялся. Сдвинув котелок на затылок, он бросался туда и сюда, словно собака, потерявшая кость.

Владивосток — молодой и красивый город. Но он плохо благоустроен. Большинство улиц пребывало в первобытном состоянии, особенно там, где жил простой люд. Водопровод и канализация пока лишь в некоторых домах. Воды в колодцах не хватало, ее развозили в бочках на лошадях или разносили жестяными банками китайцы. Ночью по улицам тянулись зловонные обозы с нечистотами. В городе одна другую сменяли вспышки заразных заболеваний, даже холеры; иногда заползала и черная гостья — чума. Особенно все это стало заметно за время интервенции, когда население удвоилось за счет беженцев.

Но Владивосток не только город — это первоклассная русская крепость на Тихом океане. На прибрежных сопках спрятаны под землю дальнобойные пушки, форты на Тигровой горе, батареи на Эгершельде. Бастионы на мысе Чуркине. И еще одна твердыня — Русский остров, — прикрывающая город с моря.

Владивостокская крепость — бельмо на глазу интервентов. Японские генералы мечтали обломать зубы ослабевшему русскому медведю и укрепить свое господство на Тихом океане. И вот сейчас крепость в руках японцев. А ведь некоторые форты были как подземные города, их готовили на долгую и упорную борьбу. Последние дни ходили упорные слухи, что самураи хотят уничтожить форты на сопках, взорвать огромные склады боеприпасов.