Томас Рид: Морской волчонок

Не стыжусь сказать, что я сам находил большое удовольствие в этих рассказах, как все старые моряки и военные, которые, вспоминая, сражаются сызнова в давно минувших битвах.

Однажды, немного ранее обычного часа, я увидел моих слушателей несколько озабоченными. Старший держал в руке сложенный листок бумаги, на котором, по-видимому, было что-то написано.

Они подошли и, не говоря ни слова, вручили мне этот листок. Я развернул его и прочел следующую просьбу, подписанную всеми присутствовавшими:

Дорогой капитан!

Сегодня мы свободны целый день. Мы думали, как бы провести его получше, и решили просить Вас рассказать нам какую-нибудь интересную и поучительную историю. Мы хотели бы услышать что-нибудь захватывающее. Выберите то, что Вам самому больше всего нравится, а мы обещаем слушать внимательно. Сделайте это для нас, дорогой капитан, и мы всегда будем Вам благодарны.

Я не мог ответить отказом на такую вежливую просьбу и решил рассказать им о своем детстве и о первом путешествии по морю, которое произошло в довольно странной обстановке. Я назвал его «Путешествием во мраке».

Мы уселись на прибрежной гальке, и, поглядев на широкий морской простор, я начал рассказ.

С самого раннего детства я инстинктивно любил воду. Мне бы следовало родиться уткой или ньюфаундлендом [1] Ньюфаундле ́ нд — одна из самых крупных пород собак; они прекрасно плавают и любят воду. . Отец мой был моряком, дед и прадед также; должно быть, от них я унаследовал это влечение. Так или иначе, вода была для меня родной стихией. Еще крохотным ребенком меня с трудом отгоняли от луж и прудов. Первое приключение в моей жизни произошло на пруде. Правда, оно не было таким страшным, как те приключения, которые мне пришлось испытать впоследствии, — оно было скорее смешным, но я расскажу его вам, чтоб показать свою страсть к воде. Я был еще маленьким мальчиком, но это происшествие было как бы предзнаменованием будущих приключений.

Я был в том возрасте, когда дети уже разгуливают без взрослых и спускают на воду бумажные кораблики. Я уже умел мастерить их, выдергивая для этого страницы из старых книг или похищая старые газеты, и пускал их плавать через большую лужу, которая заменяла мне океан. Но мне быстро надоели бумажные кораблики. Скопив за шесть месяцев достаточно денег, я купил у старого рыбака полностью оснащенный игрушечный парусник, который он смастерил на досуге.

Мой парусник имел в длину всего пятнадцать сантиметров, в ширину — восемь, а тоннаж его не превышал двухсот пятидесяти граммов. «Утлое суденышко», — скажете вы, но мне оно представлялось ничем не хуже большого трехпалубного корабля.

Мой парусник был слишком велик для лужи, где купались утки, и я начал искать место, где он мог бы по-настоящему показать свои морские качества. Скоро я нашел довольно большой пруд, который назвал озером. Вода в нем была прозрачна, как кристалл, и тихий ветерок, вроде морского бриза, рябил ее поверхность. Этого ветра было совершенно достаточно для того, чтоб надувать паруса моего кораблика, который легко пересекал пруд. Мне надо было только добежать до другого берега, чтобы встретить его там.

Много раз мы с ним состязались в скорости с переменным успехом, в зависимости оттого, был ли ветер попутным или, наоборот, дул навстречу кораблю.

По этому маленькому озеру плавали стая лебедей, — точнее, шесть лебедей — и другие довольно редкие водяные птицы. Дети любили их кормить и обычно приносили с собой куски хлеба. Я также приходил на озеро с набитыми карманами. Лебеди скоро привыкли к нам и так осмелели, что подплывали к берегу и хватали корм прямо из рук.

Но у нас был еще один забавный способ кормежки. Берег пруда в одном месте образовывал нечто вроде насыпи высотой метра в полтора. Здесь пруд был поглубже, а берег покруче, так что лебеди могли здесь подняться на берег только с помощью крыльев.

Сюда мы и заманивали лебедей. Мы натыкали кусок хлеба на расщепленный кончик длинного прута и, поднимая его высоко над головами лебедей, забавлялись, глядя, как они вытягивали длинные шеи, подпрыгивали на воде и тотчас же грузно падали обратно, как собаки при виде лакомого куска.

Однажды я пришел к пруду, по обыкновению неся с собой свой кораблик. Было еще рано, никого из моих товарищей не было. Я спустил кораблик на воду и направился к другому берегу, чтоб встретить его.

Ветра почти не было, и парусник двигался медленно. Спешить было нечего, и я бродил по берегу. Выходя из дому, я не забыл о лебедях. Мои любимцы заставляли меня пускаться на небольшие кражи, так как куски хлеба, которыми были набиты мои карманы, я добывал из буфета.