Анатолий Терещенко - Солдат Красной империи. Гуру из Смерша

«– У тебя здесь и служба, и курорт. Красота и тишина.

Грустно улыбнувшись, командир внимательно посмотрел на меня:

– Тишина эта ненадолго, понимаешь сам. А красота, даст бог, останется.

Вечером мы засиделись с ним, обсуждая детали грядущей переброски, легли спать за полночь. А ночью, часа в три, меня разбудил дежурный:

– Вставайте, товарищ старший лейтенант… Нарушители!

Быстро одевшись и выйдя из домика, я услышал звуки далекой стрельбы, частой и одиночной. Несколько резких выстрелов прозвучали совсем рядом».

Вот так началась для молодого оперативника Великая Отечественная война, на которой ему довелось пройти, проползти, пробежать, переплыть, проехать от начала до конца все 1418 беспокойных дней и ночей.

Обстановка быстро накалялась. Было видно на фоне сереющего неба и еще не погасшей луны, как группа нарушителей переваливалась через горный хребет. Леонид Георгиевич оказался на небольшой вершине в недавно сооруженном ДЗОТе. Нашлось и оружие – пограничники вручили автоматическую винтовку Симонова – АВС-36. Цифра говорила, что это четырехкилограммовая винтовка образца 1936 года. Прицельная дальность до полутора тысяч метров позволяла вести как одиночный, так и автоматический огонь. Магазин емкостью в 15 патронов заменялся легко и удобно. Слабостью ее было то, что она не терпела грязи, что во фронтовых условиях явилось существенной помехой. Старший лейтенант госбезопасности все тонкости этой винтовки знал, так как в ходе учебы и непродолжительной службы часто стрелял из нее в тире на соревнованиях. Хорошо изучил ее матермальную часть. Мог с завязанными глазами ее разобрать и собрать.

На заставе пришлось сражаться с противником, как потом оказалось – румынами, – несколько дней. Счет первым победам над врагом открыл старший лейтенант здесь, на заставе. Не одного непрошенного гостя поразили пули, выпущенные из «эсвээсовского» ствола. Это был почин в открытой войне с противником. Впереди открывалась для недавно ставшего военного контрразведчика другая форма борьбы – борьба стайным врагом.

Вскоре старшего лейтенанта отозвало руководство Управления НКВД в Черновицы, а 30 июня 1941 года все областное управление эвакуировалось в тыл страны. Леонид Георгиевич не захотел отправляться с коллегами внутрь страны, он рвался на фронт, ибо только там видел свое предназначение. В Черновицах он упросил руководство управления направить его на службу в органы военной контрразведки. Начальство пошло навстречу пожеланиям оперативника. Просьбу офицера удовлетворили безо всяких кадровых проволочек, и он получил распоряжение убыть в Одессу, в Особый отдел НКВД СССР по Одесскому военному округу.

Когда старший лейтенант Леонид Иванов добирался до Одессы, война стремительно приближалась к этому городу. Голова переполнялась, а потом калилась от мыслей о будущих сражениях с сильным, особенно в техническом плане, противником. Но патриотическое чувство успокаивало тем, что на защиту Отечества встала «непобедимая и легендарная» Красная армия. У страны была еще и другая ее защитница-территория. Огромные пространства играли положительную роль для обороняющегося СССР.

Важным показателем Отчизны было и осознание того, что страна одолеет врага численностью 195 миллионов в СССР против 70 миллионов в Германии. Одолеет закалкой, мужеством и неприхотливостью советских солдат. Одолеет при помощи нашей природной непредсказуемости. Во многом так и вышло, однако сначала надо было отступить и еще долго отступать. Враг сжал пружину нашего сопротивления до предела. И все же держать ее в таком состоянии не хватило ни духу, ни силенок – она распрямилась и с силой огромной отдачи ударила по тому, кто ее создавал и направил против россиян. Да, но для этого надо было отступить до Волги, а потом создать мышеловку для 6-й полевой армии вермахта, пленить ее командующего фельдмаршала Паулюса с его генералами и начать отсчет великому контрнаступлению теперь уже в сторону Берлина.

Ко времени нападения Германии на Советский Союз Третий рейх задействовал заводы почти всей Центральной Европы. Гитлеру не терпелось поскорее начать войну с Советской Россией. Интересно в этом отношении письмо Гитлера Муссолини за день до германского вероломства, датированное 21 июня 1941 года:

«Дуче!

Я пишу Вам это письмо в тот момент, когда длившиеся месяцами тяжелые раздумья, а также вечное нервное выжидание закончились принятием самого трудного в моей жизни решения.