Курт Хохоф - Русский дневник солдата вермахта. От Вислы до Волги. 1941-1943

Так мы и маршировали час за часом, все дальше втягиваясь в раскинувшийся по берегам Западного Буга лес. Нам трудно было выдерживать определенное направление, поскольку мы постоянно наталкивались на большие и малые группы грузовиков с прицепами и других моторных транспортных средств. Вся местность была запружена тысячами таких машин, столь необходимых для всех воинских частей. Мы вынуждены были обходить их, двигаясь то назад, то снова вперед, медленно, но неумолимо приближаясь к назначенной цели.

Мне пришлось тащить с собой велосипед, и я время от времени нес его на руках. Цанглер приказал мне разыскать командный пункт полка, поэтому я двигался самостоятельно. Внезапно показалась опушка леса, где расположился разведывательный отряд артиллерийских наблюдателей. Они не могли двигаться дальше, поскольку артиллерия вышла на предельную дальность стрельбы. Пришлось сообщить им, что в ближайшие часы по лесу не пройдет ни одно орудие. Пехотинцы, выбившись из сил, спали мертвецким сном рядом со своими мотоциклами. Сон для восстановления физического истощения станет единственным видом отдыха во время всей Русской кампании.

К вечеру я вернулся в свою роту. Точнее сказать, в один из ее многочисленных отрядов, на которые она разделилась во время утомительного движения по лесу. Эрхард, Хан и даже Цанглер пытались самостоятельно разыскать наш полк, но тщетно. Поэтому Цанглер вновь ускакал на своей лошади, поручив гауптфельдфебелю Фуксу позаботиться о сборе отбившихся взводов. Ночь мы провели на лугу возле кучи кирпичей. Судя по всему, русские хотели их использовать для возведения оборонительных сооружений. Так и спали, тесно прижавшись к кирпичам, используя их как укрытие от стрелкового оружия.

Я спал как убитый, но время от времени в моем мозгу вспыхивали воспоминания. Мне снились ландшафты Польши и Франции: леса вокруг Радома и Компьеня, старинные башни Парижа, которые я наблюдал в бинокль вечером накануне взятия города. Перед глазами вновь встали золотые купола Сокаля, блестевшие в лучах восходящего солнца сегодняшнего утра. Видения сменила картина двигающейся через мост и штурмующей город пехоты во главе с генералом фон Рейхенау. Приснится же такое: золотые купола церквей Сокаля, сверкающие в тумане под утренними лучами солнца в четыре часа!

Все смешалось в моем сне: трагическая мелодия, дурман и похмелье от выпитого рома, восторг от Бордо, рядовой Лазарь, перепивший вина в погребке Ирсона. Я вновь увидел его, валявшегося без чувств. Обстановка сменилась. Теперь передо мной встала палатка, брезентовые стенки которой были прошиты дырами от пуль, с распростертыми внутри телами. Пятеро человек с переплетенными конечностями лежали друг на друге, словно только что нарубленные дрова. И запах крови. Вдруг появились марокканцы в красных халатах, Цанглер в одеянии офицера спаги [14] Спаги – род легкой кавалерии, входивший в состав французской армии. Комплектование происходило в основном из местного населения Алжира, Туниса и Марокко. Термин представляет собой французскую транскрипцию названия турецких кавалеристов – «сипахи». , скачущий по садам Шантильи. Настоящий винегрет из вымысла и реальных событий. Победы, которые невозможно потерять или изменить, поскольку они вошли в историю: падение Польши, Франции… И над всем этим лились песни и плач Давида, одетого в доспехи. Грезы, одним словом!

Нас разбудил рев моторов самолетов, пронесшихся на крутом вираже чуть ли не над нашими головами. В утреннем небе под лучами восходящего солнца шла битва между «мессершмитами» и русскими летчиками.

При свете дня дело пошло быстрее. Мы вышли на шоссе, вдоль которого была проложена летняя дорога для движения тракторов и прогона скота. Шоссе было вымощено булыжником. У нас так выглядели дороги лет двадцать назад. Мы построились и двинулись на восток. Наша пехота была уже далеко впереди, а русские еще дальше.

В селениях нас встречали как освободителей. Русские нарушили польские аграрные устои, национализировав землю, что имело смысл в отношении помещиков. Но как только они стали превращать крестьян в рабочих, сразу же утратили ореол борцов против капиталистов. Навстречу нам выходили мужчины с хлебом и солью, женщины щедро угощали нас молоком, а девушки надевали свои лучшие наряды. Повсюду развевались украинские флаги. Мы вынуждены были смотреть представления, которыми украинский народ хотел выразить перед немцами свое предвкушение грядущей свободы. С присущим побежденному противнику унижением местные жители утверждали, что Красная армия плохо одета, слабо вооружена и практически не имеет налаженного снабжения. Но что касается дисциплины, то она по-варварски строга.