Коллектив авторов - Нацистская Германия против Советского Союза - планирование войны

Противником возложения единоличной ответственности за войну против СССР является сотрудник Института современной истории в Мюнхене И. Хюртер, который составил «коллективный портрет» 25 командующих войсками вермахта, воевавших на Восточном фронте [52] Htirter J. Hitlers Heerfiihrer. Die deutschen Oberfefehlshaberim Krieg gegen die Sowjetunion 1941/42. Munchen, 2006. . Среди них: генерал-фельдмаршалы Ф. фон Бок, Э. Буш, Э. фон Клейст, Г. фон Кюхлер, В. фон Клюге, В. фон Лееб, Э. фон Манштейн, В. фон Райхенау, Г. фон Рундштедт. Автор пришел к выводу, что эту «гомогенную группу генералов» объединяла принадлежность к военной касте (преимущественно к прусско-дворянской), участие в Первой мировой войне, и вынесенная оттуда ненависть к России, боязнь повторения Ноябрьской революции 1918 г., неприятие Веймарской республики, отторжение большевизма, безоговорочное согласие с Гитлером относительно целей и способов осуществления агрессии против Советского Союза. Как в ходе подготовки войны против Советского Союза, так и на этапе ее реализации между Гитлером и высшим командным составом вермахта существовало полное «единство относительно целей войны и образов врага». Установки нацистов «были поняты, приняты всерьез и развиты дальше» (S. 213,220).

В частности, начальник оперативного отдела Верховного командования вермахта А. Йодль, воспроизводя слова фюрера, именовал войну «противоборством двух мировоззрений», которое приведет к ликвидации «еврейско-большевистской интеллигенции». Генерал-фельдмаршал Г. Кюхлер считал агрессию против СССР «продолжением вековой борьбы между германцами и славянами». О том же в марте 1942 г. говорилось в приказе генерал-фельдмаршала В. фон Браухича: «борьба расы против расы» должна вестись «со всей необходимой жестокостью». Г. Клюге, в свою очередь, приказывал «немедленно ликвидировать как партизан вооруженных гражданских лиц, даже если у них будет обнаружена всего лишь опасная бритва за голенищем» (S. 211, 219, 231–232, 368).

По прямой инициативе генералитета, констатирует И. Хюртер, было заранее достигнуто «быстрое и бесконфликтное единство с СС», что означало «неприкрытый разрыв с правовыми соглашениями о способах ведения военных действий» и решительный выход «за пределы любых этических и моральных границ». По существу, происходило превращение оккупированных территорий в «гигантский концентрационный лагерь». Он пришел к выводу о том, что «громадный комплекс преступлений германского военного командования на территории Советского Союза» фактически нашел свое оправдание в Западной Германии, поскольку генералы вермахта не только избежали наказания, но «в своих мемуарах сконструировали такую трактовку событий, которая превратилась в символы и мифы коллективной памяти послевоенного общества» (S. 241,249, 264, 359, 617).

В целях реализации захватнических планов Третьего рейха в отношении СССР осуществлялся комплекс мероприятий пропагандистской подготовки Германии к войне. Данный аспект также нашел отражение в отечественной историографии.

К 30-летию начала Великой Отечественной войны завершил свою книгу «Особая папка «Барбаросса» [53] Безыменский Л. А. Особая папка «Барбаросса». Документальная повесть. М., 1972. писатель, журналист и военный историк Л. А. Безыменский. Она посвящена зарождению плана «Барбаросса», его развитию и воплощению. Примечательно, что во время Великой Отечественной войны автор выступал в качестве переводчика, присутствуя на допросах плененных нацистских военачальников, переводил письма руководства Третьего рейха для Г. К. Жукова. Исследование автора изобилует фактологическим материалом, с которым он лично соприкасался. Л. А. Безыменский критически относился к западной историографии, полагающей, что фюрер замыслил свой преступный план только после разгрома Франции летом 1940 года. Даже несмотря на отсутствие какого-либо единого документа, касательно действий Германии после прихода к власти нацистов и вплоть до нападения на СССР, автор опровергает всякую теорию импровизации, господствующую в умах историков Запада (с. 14).

Уже в «Майн Кампф» провозглашались недвусмысленные мысли об антисоветской агрессии. А. Гитлер требовал от немцев прекратить смотреть в сторону Западной и Южной Европы и обратить свой взор на «жизненные пространства» Востока. Но и идеи А. Гитлера были не новы для Германии: когда гремели пушки Первой мировой войны, в немецких высших военных кругах под руководством М. Гофмана и А. Рехберга уже был разработан план по заключению мира с Антантой и созданию из бывших противников коалиции для совместного «похода на Москву» (с. 18). Нельзя забывать о «широкой программе аннексии», выдвинутой фельдмаршалом П. фон Гинденбургом в дни заключения Брестского мира. Тем самым престарелый начальник Генерального штаба предвосхитил будущую идею плана «Барбаросса» (с. 32). Поэтому Л. А. Безыменский предполагал, что нападение на СССР в 1941 г. имело свои глубокие корни на фоне преемственности политических целей кайзеровской и нацистской Германии.